— А другие тоже должны быть накормлены насильно?
— Я уже сказал, что другие и так на аппетит не жалуются.
— Это просто акклиматизация! — я куснула лепешку и продолжила. — Што-то ты ошишел.
— Говорить с набитым ртом нехорошо. Ты вроде не первый раз в горах, знаешь, что без еды никуда. Даже при нормальном аппетите при восхождении теряешь в массе. А у тебя она и так к отрицательной стремится.
Я проглотила кусок и прищурилась. Он намекает, что я худая? Комплексов насчет внешности у меня никогда не водилось. Как говорится, горжусь тем, что есть.
— Типа попытка уязвить меня и сподвигнуть лопать больше?
— Типа попытка вразумить тебя. После Эвереста мне еще тебя на свидание вести.
Вот тут я не выдержала и фыркнула от неожиданности. Чаем. На стол.
— Куда? — вместо голоса послышался какой-то рык.
— На свидание. — Алекс прищурился, присвистнул. — Бедненькая, ты что, прежде этого слова не слышала?
Мне как-то вот резко стало хорошо. Видимо, организм собрался и решил устроить кое-кому взбучку. Это ж надо говорить такое, да еще обыденным тоном!
— Еще недавно ты на меня рычал и хотел прибить… пусть и морально.
— Все мы ошибаемся.
Я хватанула ртом горячий воздух столовой.
— Ошибаемся? — прошипела в ответ. — То есть ты вот так просто взял, ошибся, а теперь решил на ходу переобуться и посмотреть на меня по-другому?
Я потерла с силой лоб. Ну что за напасть такая с Эверестом?! Нет, чтобы спокойно готовиться к восхождению! Как тут акклиматизацию преодолеть, если сердце при виде этого упыря начинает заходиться в бешеном ритме?
— Джулия, ну вот ты опять все преувеличиваешь. Кстати, в первую встречу ты там такие фразы выдавала, что моя ошибка неудивительна. Тебе напомнить про то, как обещала пожаловаться папе и натравить его отморозков?
— Но ведь не нажаловалась!
— И это меня удивило. А потом я тебя узнал поближе и понял, что сильно ошибался. А резко реагировал потому, что ты мне понравилась с первой встречи. А теперь давай ищи свою палатку как только доешь. Через полчаса начинается осмотр у врача, потом — собрание в кают-компании.
— Эй, а ну стой! — заорала я в спину Алексу.
— Нет, нет, — торопливо бросил он. — Все потом, сейчас надо думать о восхождении.
— Ты издеваешься?!
— Ни за что!
— Гад! Стой!
Вместо ответа упырь выскочил из столовой, почти сразу послышался его голос, звавший Виктора и Марка. Это меня остудило: устраивать сцену перед всеми не хотелось. Нет, пары на восхождениях образовывались, а некоторые альпинизмом занимались семьей. Но это не означало, что они устраивали объяснения или признания при всем честном народе.