Значит, остается только Полина. Если ему удастся объяснить ей, что ему нужно, одними лишь намеками. И если она поймет. И если согласится.
Между тем девочка как раз рассказывала про своего брата и его самоотверженное решение оставаться в Краю теней вместе с зараженной сестрой, чтобы оберегать ее.
– Владик считает, что это его долг, как старшего брата…
Эрик уцепился за последние слова Полины и не дал ей договорить:
– Долг – это очень важно.
Девочка запнулась и с изумлением уставилась на него. Чего это он перебивает? А Эрик продолжил с подчеркнутой серьезностью:
– Долг – это то, что ведет нас по жизни и руководит нашими поступками. Но долг бывает разный. Сыновний или родительский. Еще, например, по отношению к кому-то, кто кое-что для тебя сделал. Такой долг нужно отдавать. Ты как считаешь?
Полина неуверенно ответила:
– Ну… пожалуй.
– Не пожалуй, а совершенно точно, – безапелляционно заявил Эрик. – Долг платежом красен! В этом ключ к сохранению чести.
Слово «ключ» он произнес с нажимом, и оно сработало. Во взгляде девочки мелькнуло понимание: Эрик чего-то от нее ждет. Какого-то поступка. Потому что за ней должок.
Эрик украдкой поглядел на «церберов». Те внимательно слушали, но, похоже, не догадывались о наличии в его словах скрытого смысла.
– Да, – кивнула Полина. – Невозвращенный долг – это не дело.
Эрик возликовал. Она согласна!
Теперь к сути. Но чтобы при этом – ни слова о сути.
– Именно так! Хочешь обратный пример?
Полина кивнула.
– Отлично. Вот ты спрашивала про Иерархию. Во главе ее стоит женщина, потерявшая голову в погоне за магией и властью. Она полагает, что ее долг именно в этом. Но известно ли тебе, что у Татьяны Михайловны есть маленькая дочка, которая свою мать почти не видит? Серьезно – мне об этом в самой Иерархии рассказали! Разве это не долг матери – быть со своим ребенком, вместо того, чтобы сутками напролет гоняться за химерами? А я уверен, что мамаша даже не в курсе, как там ее дочурка. Что она вообще забыла о ребенке, потому что у нее якобы имеются дела поважнее: древние и современные чародеи, артефакты и прочая чушь. Разве собственный ребенок не важнее? Разве не следует хотя бы, ну не знаю, позвонить домой, узнать, в порядке ли она, просто поговорить? Может, девочка внешне и в порядке, но она еще маленькая – ей нужно хотя бы иногда голос матери слышать! Только я уверен: наша мадам Ферзь и не думает позвонить домой. Она приносит свою дочь в жертву… – он заметил, как напряглись лица Ильи и Вика, злорадно выдержал паузу, чтобы их подразнить, и закончил: – своим амбициям. Вот такое искаженное чувство долга. Ты как, согласна со мной?