Исаев не вдруг понял, как просрал городскому Голове двести рейхсмарок — всё, что было выдано скуповатым немцем на расходы… «Полёт валькирий» с вариациями на мотив «Комаринского» добавлял проигрышу эсхатологический оттенок. Инфразвук басов высаживал мозг. Красны девицы в чёрно-белых мини-сарафанах похабно извивались в культовом Танце Свастики…
Блюмкин, пошатываясь, вышел на крыльцо и прижался лбом к стеклу.
— Торжество арийских технологий, я гляжу, вас впечатлило? — лицо фон Боля, вышедшего следом, лучилось пониманием. — Ничего, тошнота — нормальная реакция на русскую культуру. На свежем воздухе, как правило, быстро легчает. А если нет, всегда есть средства оживить процесс. Итак — ближе к теме, Янкель! Где Бубен?
— Что, простите? — опешил Исаев.
— Адольф простит! — чёрный стек шарфюрера снизу без замаха вбил ему мошонку в пах. Вдогон дважды хлестнул по ушам…
— Мерзкий еврей! Кого ты хотел отыметь?
Скорчившись, Блюмкин рухнул наземь и пополз, загребая пальцами мокрый снег. Получив напоследок начищенным сапогом в зад, он был загружен подоспевшими вышибалами в джип…
* * *
Исаев смекнул, что дело швах. Голова русского Ивана слила его фрицу с потрохами. Ладно — по прозорливости всем зачёт… Пора идти ва-банк.
— Бубен у меня, спрятан в надёжном месте, — признался он, сплёвывая в ладонь выбитую фиксу. — Я даже допускаю, что под пытками выдам вам его местонахождение… Однако воспользоваться им без меня вы не сможете. Путешествие во времени — тонкий процесс, без специалиста вас может занести в Антарктиду времён мамонтов… Или куда похуже. Так что — думайте, шарфюрер. Я предлагаю сотрудничество.
— Со статусом полезного еврея? Но для этого необходима виза Москвы. Не проще ли вас запытать — и концы в воду?
— Можно. Но никаких гарантий, что вас не сдадут свои. Есть русская поговорка: «Вода дырочку найдёт…». А на ваши статусы я, извините, срал. Короче — куда едем, партайгеноссе?
— Мне необходимо увидеть Адольфа Хитлера в молодости, — признался Макс фон Боль. — Это реально?
— Да хоть сейчас! Цюрих, восемнадцатый год — вас устроит?
— Поехали. Только не советую юлить — пристрелю!
Джип, вырулив на трассу, рванул обратно в сторону Рябиновки. Очередной раунд остался за Блюмкиным…
* * *
Катя брела, плохо представляя, куда: только что на её руках впервые умер человек. Каким уж там другом был ей при жизни Галицын? Гебист-тараканщик… Неделю назад она бы с ним на одном гектаре не села… Отчего же последние слова нелепо сгинувшего князя так бередили душу?
«Раздавить зло в колыбели… Назад через Портал… Симбирск, семья Ульяновых…». — крутилось в голове, как заевшая пластинка. Такими словами перед смертью не бросаются… И подсказать ответ некому — дед Коля с Лили Марлен остались в другой реальности…