— Миня, голубчик, укроти ты их! Вконец забили девчонок, головорезы. Ни кататься не дают, ни играть. Одни штурмы на уме. Зачем только пускают в кино этих архаровцев!..
Мишка строго кашлянул и двинулся к горке.
— А ну, вы, довольно!
Ребята на мгновение замерли и молча отступили в снег. Валерка исподлобья поглядел на Мишку, нерешительно пробурчал:
— Тоже указчик выискался…
Мишка шагнул вперед, и победители кинулись наутек. Издалека Валерка крикнул:
— Ага, вечно ему до всего дело! Комендант номер два!
— Комендант номер два! — подхватили Санька и Яшка, высматривая на всякий случай пути к отступлению.
Мишка не стал преследовать крикунов. Вынул руку из кармана и показал крепкий, пропитанный машинным маслом и грязью кулак. Этого было достаточно. С Мишкой Деминым боялись связываться не только малыши, но и старшеклассники.
— Спасибо тебе, Миня, — благодарно проговорила бабушка Сергеева. — Теперь-то мы вдвоем с этими неслухами управимся. Нина вон идет из школы.
Мишка увидел Нину Сергееву. Она шагала в красной шапочке и в куцей шубейке, на ходу помахивала небольшим портфелем. Из шубы Нина давно выросла, и руки и ноги ее казались длинными.
Мишка сделал вид, что не заметил девочку, и круто повернул к своему двору.
Ни разговаривать, ни дружить с Ниной у Мишки не было никакого делания. Сидит рядом за партой, ну и пусть сидит. И Нина была с ним молчалива. Перед началом уроков и в перемены читала. Только изредка внимательно-внимательно взглянет на Мишку и снова уткнется в книгу. Мишку смущал этот пристальный, серьезный взгляд. Он злился. Наверное, думает, что Мишка никчемушный человек: учится плохо, занятия пропускает. А ему, Мишке Демину, безразлично, что о нем подумает какая-то девчонка. У него своя голова на плечах!
Матери дома не было. В горнице шушукались младшие Мишкины сестры.
Мишка снял грязный ватник и брюки, повесил за печкой на веревку. Обледенелые валенки поставил сушиться на шесток.
Шлепая по полу ногами, подошел к плите, зачерпнул ковшиком горячей воды из чугуна, налил в умывальник. Много раз намыливал руки, лицо, шею, смывая с них грязь, копоть и масло.
А потом, после борща с кашей и доброй кружки чаю, отвалился на спинку стула, вытянул босые ноги.
Столкновение с мальчишками несколько развеяло Мишкино плохое настроение. Теперь оно совсем улетучилось. Дома было тепло и чисто. Приятная сытость разлилась по телу. Жизнь не казалась такой уж мрачной.
«Куда бы пойти?» — подумал он. И тут вспомнил своего лучшего друга Семена Деньгу, вспомнил, что говорил Тарас Илларионович. «Раздружился». Это легко так сказать: раздружился. Может быть, Семен сам не стал с ним дружить, ушел к Олегу Ручкину? Мишка снова нахмурился. Этого новенького семиклассника — Олега — он не знал. А вот Семка быстро познакомился и увязался за ним. Ну и пусть! Без него у Мишки дел достаточно.