Для англоманов: Мюриэл Спарк, и не только (Кобрин, Лодж) - страница 19
Эндрю Моушен
Стихи
Перевод Григория Кружкова
Говорит Кит
I
Сперва было трудно поверить, что я и впрямь
существую. Кто я — животное или часть суши?
Скорее, животное (решил я), и в этот момент
услышал звучащий свой голос. Он был не столько
средством общения с миром, сколько уликой
моего одиночества в этом неведомом мире.
И все-таки я продолжал возвещать о себе
чудными звуками, придававшими особую форму
всему, что я видел, — то есть огромной вселенной
без частей и границ, без перекрестков и вех
(не говоря уже о дверях и стенах). Только теченья,
несущие с собой прохладу или тепло, да порою,
когда я всплывал, солнечный свет или лунный
омывали меня, и я не мог не заметить, что свет
и медлительность грозят мне великой бедой.
II
Перестав быть богами или чудищами пучин,
мы не приобрели взамен инстинкта самосохраненья.
Когда вы набросились на нас со своими шлюпками и
гарпунами,
мы могли бы нырнуть и скрыться в глубине, но
вместо того
оставались на виду и гибли. Из чего вы могли
заключить,
что мой мощный лоб — не свидетельство большой
мудрости,
а скорее иллюзия. И хотя мы порой собирались в
стада
и делали неловкую и слабую попытку уплыть и
спастись,
в общем, мы производили впечатление неразумных
существ.
III
Смело скажу, никогда меня так не изумляла моя
величина,
как в тот день, когда Брендан Мореплаватель принял
мою спину
за остров и со своей командой монахов высадился на
меня.
Они собрали выброшенные морем обломки,
разожгли костер
и прочли благодарственный псалом. Позже, когда
они спали,
я отвез их к отмели, откуда они смогли выйти на
берег.
IV
Когда мой голос был впервые записан на
магнитофон,
подумали, что это трескаются скалы на морском дне;
казалось, это был самый громкий звук, издававшийся
каким-либо животным, когда-либо жившим на земле.
Но я еще могу производить тихие мягкие щелчки,
или скрип, похожий на скрипенье тюремной двери,