Если бы Юрий Михайлович, возвратившись с работы, изо дня в день, из года в год пялился в экран телевизора, он бы нашел возможность вместо очередного стандартного боевика просмотреть эту папку. Но поскольку после окончания дел Долгорукому скучать не приходилось, донесениям в его жизни места не нашлось. А зря. Возможно, теперь ему не пришлось бы с таким усердием изучать жизнеописание Сынка, старательно подготовленное референтом. До него и раньше доходили слухи, что сын Перстня в подметки не годится своему отцу. Но то были только слухи, а теперь он столкнулся с фактами. И какими! Юрий Михайлович читал и не верил своим глазам.
Осенью пьяный Сынок завалился в публичный дом, находящийся под опекой Жереха, и требовал позволения бесплатно перепробовать всех девиц, чтобы он смог выбрать лучшую, услуги которой собирался оплачивать. При этом громко орал: «клиент всегда прав», чем привлек к происходящему ненужное внимание. Двое находившихся с Сынком приятелей едва успели увести его из заведения буквально перед носом у примчавшихся по вызову людей Жереха.
Зимой, опохмелившись после вчерашнего, травил собаками четырех «моржей», заявив, что будет держать их в ледяной воде, пока у них не отрастут бивни. Кольцову-старшему пришлось изрядно раскошелиться, чтобы замять этот инцидент. Весной едва не сорвал концерт известной рок-группы, пробравшись со своим телохранителем на сцену и намереваясь стучать на барабанах вместе с ударником. Был выдворен охраной музыкантов.
— Совсем распоясался пацан. А куда смотрит Перстень? Неужели не понимает, что вконец оборзевший щенок привлекает ненужное внимание и к себе и к своему отцу, а значит — и ко всем его делам! — аж засипел от возмущения Долгорукий.
Он и не подозревал, что самое главное ему оставили на десерт. История с милиционером, привязанным к статуе пионера-героя, окончательно вывела из себя Долгорукого. Не прибавляло уважения Сынку даже то, что он сам, без помощи отца, сумел уладить это дело. Человек, участвующий в рискованном предприятии и при этом способный беспричинно конфликтовать с милицией, должен быть устранен.
И вот тут начинались сложности. Нет, сама по себе ликвидация Сынка никакой проблемы не представляла. Шлепнуть такое безалаберное существо — по плечу даже начинающему киллеру, вооруженному обычным пистолетом. Загвоздка в Перстне, который безумно любит своего разгильдяистого отпрыска. Невозможно даже представить его реакцию на смерть сына. Если он заподозрит в этой акции Долгорукого, то способен даже сдать арсенал органам. А этого ни в коем случае нельзя допустить. Но и оставлять в живых сына Перстня — чистое безумие. Даже если уговорить отца, чтобы он отстранил своего наследника от участия в делах, связанных с арсеналом, риск останется слишком большим. Подобное решение нанесет слишком мощный удар по самолюбию парня, а таких неуравновешенных типов уязвленное самолюбие толкает на абсолютно непредсказуемые действия. М-да, проблемка.