– Мама, ты еще здесь? Мама!
Вдалеке он увидел поднимавшийся вверх дым горящего автомобиля. Клубы его, струясь между стволами деревьев, окрашивали небо в черный цвет. Симон огляделся, будто что-то ища. Матери нигде не было видно. И тут ему в голову пришла безумная мысль: а может, он сейчас увидит себя, как он ползет по асфальту на четвереньках, чудом выбравшись из разбитого окошка дверцы, изодранный, израненный осколками стекла. И тут же поползет к спасительной двери. Так повторялось во всех его видениях. Но лежавшая перед ним лесная тропинка оставалась безлюдной. Только где-то неподалеку в кустах раздавался шелест, будто кто-то ползал там.
– Мама! Ты же сама сказала, чтобы я пошел за тобой! Ну, вот я и пошел. Что ты хотела мне показать?
Треск, раздавшийся поблизости, заставил его вздрогнуть. Звук был такой, будто чем-то тяжелым ударяли по железу. По двери автомобиля, например. А затем он увидел языки пламени и в них что-то черное. Это что-то ползло к нему из останков горящей машины. Нет, не совсем так. Оно не ползло, оно подкрадывалось к нему. Напрягшееся и готовое к прыжку. Сначала эта тварь была неразличима в дыму горящих покрышек. Но, когда дым чуть рассеялся, Симон узнал приближавшуюся к нему тень.
Это был волк. Гигантский волчара, какие появляются в кошмарных снах. Казалось, он только что вышел из самого ада. Злобные глазищи пламенели, как угли в печи, а из пасти сочилась напоминавшая лаву жидкость. Вставшая торчком шерсть была подернута ржавчиной. Под шерстью двигалось мощное тело, состоящее, казалось, из раскаленных углей. От этого чудища исходил невыносимый жар, нагретый воздух маревом трепетал над ним.
Симон хотел рвануть прочь, но дверь позади него снова захлопнулась. Она больше не открывалась, сколько он ни рвал на себя ручку. В страхе он оглянулся; его взгляд наткнулся на горящие глаза приближавшегося к нему волка. В пасти чудовища блестели острые как бритва клыки, зверь глухо рычал. Симон смотрел в приближавшуюся к нему огромную пасть.
– Нет! Убирайся! УБИРАЙСЯ!
Монстр, разинув пасть, зарычал. И от этого рыка дрогнула земля. А потом волк ухватил его своими клыками.
Тилия Штроде вглядывалась в темноту спальни. Чей-то крик? Или ей послышалось? В полудреме она взглянула на решетки на окнах. Занавеска колыхалась от ночного ветерка, подобно парусу.
Тилия увидела, как за занавеской вспыхнула молния. Начиналась гроза. «Наконец-то станет прохладнее, – подумала женщина. – Если бы я знала, не стала бы принимать снотворное». Нащупав соскользнувший на пол плед, она натянула его до подбородка. Затем, перевернувшись на другой бок, тотчас заснула.