— Во-первых, уважаемый Александр Ильич, кобра не возвращалась в мою квартиру. Как я догадываюсь, его укусила вторая змея. А во-вторых, я полагаю, вы увлеклись и перешли на допрос. Извините, но я не собираюсь давать вам какие-либо показания. Буду говорить только с прокурором. У меня есть что ему рассказать.
— Прекрасно. Если бы вы не пришли к такому решению, я бы подсказал вам его, — насупился уязвленный помощник прокурора. — Тогда прошу в машину.
— Вы очень любезны, — заметил Григорий, — вот только захвачу диктофон.
— Зачем?
— В нем имеется очень важная для следствия запись. Но слушать ее советую с валидолом под языком.
— Вы переходите все границы приличия, — повысил голос окончательно обиженный Миронов. — Не надейтесь, что я буду прощать вам ваши дерзости. Думаю, что валидол, о котором вы упомянули, больше понадобится вам в кабинете у Сергея Сергеевича.
— Поживем — увидим, — усмехнулся Григорий и, сунув в карман джинсов диктофон с записью откровений Соколова-Барона, запер квартиру и в сопровождении неприязненно настроенных попутчиков направился к прокурорской машине.
Сергей Сергеевич Кравцов, прокурор столицы, крупный, в возрасте мужчина с умными, глубоко посаженными глазами, высоким лбом и большой прядью седых волос, сидел в жестком кресле за широким столом. Он что-то читал и иногда вздыхал и шевелил густыми бровями, иногда качал головой, мысленно с чем-то не соглашаясь.
Раздался сигнал селектора, и прокурор нажал на нем кнопку.
— Слушаю.
— Сергей Сергеевич, к вам Александр Ильич со следователем Филипповым, — доложила секретарь.
— Пусть войдут оба, — распорядился Кравцов.
Григорий редко бывал в кабинете у Самого и, надо сказать, немного побаивался его.
Прокурор вышел из-за стола и пошел навстречу вошедшим. Не обратив внимания на Миронова, с которым уже сегодня общался, он протянул крепкую руку Григорию.
— Ну, здравствуй, Григорий Петрович! — дружески вымолвил он и энергично пожал руку следователю. — Наслышан о твоих подвигах в Бутырке. Хвалю за смелость. Как со здоровьем? Извини, дорогой, что прервал твой отдых. Ты уже, конечно, в курсе, какая у нас стряслась беда. Несчастный Василий Андреевич, какая нелепая смерть. Я в полнейшем недоумении — в городе ядовитые змеи, словно в пустыне или сибирской тайге. Как мы выяснили, в зоопарках все на своих местах.
— Да, очень жаль, Сергей Сергеевич, — скорбно кивнул Григорий, ответив на рукопожатие. — Уголовники тоже люди.
— Что ты говоришь?! — удивился и опешил Кравцов и перевел встревоженный взгляд с Григория на своего помощника. Миронов незаметно для Григория с внутренним злорадством покрутил пальцем у своего виска. Это означало, что у следователя не все в порядке с головой.