Сколько времени просидел в состоянии близком к шоку, Григорий не знал. Но все это время и таинственный незнакомец сидел не шелохнувшись и не издавая ни единого звука.
«Кто он и что ему нужно от меня? — думал Григорий. — И долго ли он намерен сидеть здесь? Что же мне в конце концов делать? Понятно, что он не с добрыми намерениями оказался в моем доме. Значит, у него есть оружие. Что я смогу противопоставить ему кроме скромных боксерских навыков?! Все же первое, что надо сделать, так это включить свет».
Сделав над собой усилие, Григорий стал осторожно подниматься с кресла, но тут же опустился, сраженный неожиданным, неживым дребезжащим голосом, похожим на звук со старой патефонной пластинки, проигрываемой тупой заезженной иглой:
— Не включай свет. Я его не люблю.
Григорий почувствовал, как во рту у него мгновенно пересохло, а язык прилип к небу. Через некоторое время, набравшись решимости, он осипшим голосом спросил:
— Кто ты такой и почему здесь?
— Я пришел за твоей душой, — продребезжал голос, и незнакомец медленно поднялся со стула. Он был высок ростом и сутуловат. — Я надеялся, что ты потеряешь сознание и я выну твою душу, не повредив тела.
— Зачем это тебе? — непроизвольно спросил Григорий.
— Станешь моим слугой на нашей планете.
— На какой еще планете? Может, на Шестьдесят шестой?
— Верно. А откуда ты знаешь об этом?
— По-моему, я тебя узнал, — более уверенно проговорил Григорий, приготовившись к драке. — Это ты убил президента банка Карташова?!
— И это верно, — продребезжал незнакомец, — но тогда я сделал ошибку, отделив его голову от туловища. Его душа не может вознестись на нашу планету, она будет бродить по земле, пока не успокоится. Карташов был моим врагом, и я хотел, чтобы он был моим вечным слугой. С тобой будет иначе. Я придушу тебя и еще у живого выпью кровь. Без остатка. И душа твоя вознесется на мою планету вместе со мной. — Выставив вперед руки, он двинулся к своей жертве.
— Но неужели и я был твоим врагом? — воскликнул Григорий, холодея. Он поднялся на ослабевшие ноги и отступил за кресло. — Скажи, кто ты? Разве я не имею права перед смертью узнать хотя бы имя твое?!
— Теперь у меня нет имени, — продребезжал убийца Карташова, медленно, словно робот, приближаясь к креслу Григория. — А тебя должен убить по приказу.
— Кто же приказал? — стараясь поддержать разговор, Григорий лихорадочно искал выход из опасного положения.
Но незнакомец не склонен был к дальнейшему разговору. Он остановился и чуть присел, готовясь к прыжку. Глаза его загорелись желтым хищным огнем. И этот желтый огонь напомнил Григорию о его защите.