— Как это «не надо»? — недоверчиво спросила Машка.
— Ну вот так, не надо — и все!
— Постой, — опешила Люда, — а что, эта Юля уже бросила Кораблева?
— Нет, с чего бы ей его бросать? — удивилась Ленка.
— И что, он просто взял и признался тебе в любви?
— Признался он не просто, а сложно. Он сказал: «Я люблю тебя, стерва».
— А почему стерва-то?
— Да потому, что я рассказала ему, что мне нравится Жан!
— Кто тебе нравится?! — в один голос закричали Машка с Людой.
— Ой-й-й, вообще-то, я не хотела вам говорить… — Ленка поняла, что случайно проболталась. — Ну да, мне нравится Жан. Только я вас очень прошу, не надо ни ему, ни Валере даже намекать об этом!
Машка отчего-то резко побледнела, Люда же залилась румянцем.
— Что это с вами? — удивилась Ленка. — Это же обычное дело, что я влюбляюсь. Правда, сейчас мне кажется, что тут все не совсем обычно. Последний раз я так терялась рядом с мужчиной лет в шестнадцать.
— Лен, понимаешь, дело в том, что… в общем, ты сильно не расстраивайся, но Жан спит с Юлей, — запинаясь, сказала Люда.
Теперь краснеть и бледнеть начала Ленка.
— Не поняла, с какой Юлей? С кораблевской, что ли? Но они же незнакомы! Как они могут спать?
— Они познакомились.
— А вы-то, вообще, откуда это знаете? — В Ленке на секунду проснулась надежда, что девчонки пытаются ее разыграть.
— Мы это знаем, потому что это мы попросили Жана приударить за Юлей. Мы хотели как лучше, Ленка, правда. Мы думали, что тебе судьба быть с Кораблевым, — оправдывалась Машка. Люда потупила взгляд и молчала.
— А что не надо лезть в мою судьбу, вы не думали?
Ленка начала смеяться нехорошим смехом сумасшедшего человека. Машка с надеждой ждала, что Старикова начнет кричать, плакать, рвать на себе и на всех остальных волосы. Но Старикова никогда не кричала и не рвала волосы. Она смеялась.
— Ленка, ну ты же не любишь лысых и бородатых, — извиняющимся глупым тоном растерянно сказала Машка.
— А еще я не люблю Кораблева, — не прекращая смеяться, заметила Ленка.
— Ну, я думала… мы думали, что ты врешь… Ты была такая… грустная, а потом такая счастливая… И ты же всегда уходила рано спать… я думала, мы думали, что Жан тебе не нравится… что ты из-за него уходишь.
— Значит, когда я говорила, что не люблю лысых и бородатых, вы мне верили, а когда я говорила, что испытываю к Кораблеву целый букет чувств, но только не любовь, вы мне не верили?!
— Ну извини нас. — Машкин тон становился все более растерянным. — Что же теперь делать?
— Вот вам уже точно больше ничего делать не надо. Спасибо, уже все сделали. Кстати, за такую трогательную заботу обо мне тоже спасибо. — Ленка начинала отходить от шока и припадка дурацкого смеха. — Теперь уже ничего не изменить, тем более что он оказался сволочью, раз согласился на этот заговор. А сволочи — это моя слабость, я только в них всегда и влюбляюсь. Так что я буду любить его вечно. — К Ленке окончательно вернулось здоровое чувство иронии. — Кстати, Кораблев сволочью не был, поэтому я его и разлюбила, — уточнила она.