И… И снова бегут вверх. К нему.
— Да вы голодные, никак, — говорит Саблин прицеливаясь.
Выстрел!
Затвор: Гильза на землю, патрон в стволе.
Выстрел!
Затвор: Гильза на землю, патрон в стволе.
Выстрел!
Затвор: Гильза на землю, патрон в стволе.
Тридцать метров. С такой дистанции Аким картечью не промахивается. Всех тварей размотало по песку. В дробовике один патрон.
Аким быстро выковыривает из коробки патроны, вставляет их в пенал. Передёрнул затвор. Готов. Он видит ещё сколопендр, но эти далеко.
И тут снова заговорил пулемёт:
Пам-м-бам-бам…
И почти сразу:
Фр-р-р-фр-р-р-фр-р-р…
Какой приятный звук создают пули, разрывая воздух, от этого звука сразу становится спокойней: Музыка.
И тут ожил эфир, раньше говорили в основном пулемётчик, он и взводный, остальные слушали внимательно, и даже напряжённо, а теперь заговорили почти все сразу.
— Червяки радом, много…
— У меня черви…
Динамики в шлеме донесли до его ушей как затарахтели винтовки. Дружно. Сразу. Заползли, значит, и на камни, сколопендры.
— На стене, на стене! — орал кто-то.
— Их тут куча! Куча! Слышите?
— Да слышат все.
— Их под… там внизу… сотни.
— Гранаты, вниз кидайте, ну…
— Кидаю…
Саблин задирал голову, пытаясь понять как там на верху дела. Но видел он не много, ровные стены скал, и… карабкающихся по камням белых сколопендр. Он даже подумывал пострелять по ним, ему снизу они были хорошо видны…
— Кидаю…
Знакомый звук взрыва. Так негромко хлопает граната: фугасная «единица». Саблин ещё до начала всей этой кутерьмы выложил четыре таких перед собой. Ещё один, ещё, ещё. Десятки взрывов катятся вдоль подножья скал, что возвышаются над песком. От них разлетается грунт вперемешку с кусками белёсых тел.
— Они уже тут, наверху… — удивлённо кричит кто-то.
— Где? — тут же отзывается другой казак.
— Да везде, — раздражённо отвечает третий.
Винтовочный огонь только разгорается, Аким не понимает, что там на камнях происходит. А ему и не до этого.
В двух метрах от него средних размеров сколопендра остановилась, раскорячив сотню своих чёрных лап как можно шире, словно вцепилась ими в грунт, для крепости. Выгнула, подняла над землёй четверть своего тела так, что Саблину было видно её голубоватые внутренности под прозрачным брюхом, и выпустила из-под чёрных жвал в него тонкую струю под хорошим напором. И Аким только и успел машинально поднять левую руку, как бы закрывая лицо. Хотя лицо-то у него спрятано за забралом.
А струя, почти вся, попадает в край щита, разлетается не крупными брызгами. И брызги уже летят ему на рукав пыльника. Он видит, как эти капли на крепкой и влажной от дождя ткани сначала превращаются просто в тёмные, мелкие кружки. А потом от них начинает идти пар, белый дымок, и тут же они начинают чернеть.