— Вы надеетесь, что они не предпримут нового наступления? — спросил Мильдер, просматривая лежавшую перед ним карту. — Но из штаба армии мне сообщили, что русское командование перебрасывает на свои позиции новые резервы, — Он помедлил, постучал карандашом по столу. — Не менее двух дивизий. Отдельные части сосредоточены на левом берегу — восточнее острова Спорный, — Генерал снова ткнул карандашом в карту. — Пока намерения противника нам неизвестны, но мы должны быть готовы к тому, что они могут нас атаковать. Наш поединок не окончен. И опять русские предлагают нам этот остров Спорный и спорный вопрос: кто кого одолеет, мы их или они нас?
Нельте сделал решительный жест рукой:
— Вот нам и надо. Вернее, разрешите мне воспользоваться этой короткой паузой. Я хочу контратаковать на своем участке сегодня вечером.
Губы Мильдера дрогнули, едва обозначилась улыбка:
— Что ж, полковник, попытайте счастья. — Я не возражаю.
И тут же сам подумал: «Если Нельте удастся захватить хотя бы одну траншею, дзот и даже несколько огневых позиций и на десять-двадцать метров потеснить русских, это спасет мой престиж командира, да и ложные сведения Беккера о больших танковых силах русских уже не будут играть того значения. Все же мы действуем. И пусть даже маленький успех оставляет за нами право победителей».
Нельте ушел, и тотчас Мильдер вызвал Беккера.
— Вы подлец и негодяй, — крикнул он, не давая ему доложить о своем прибытии. — Мне стало известно, что данные о русских танках ложь. Вы трус и паникер, и вам служить не в разведке, а чистить навоз в конюшне. Впрочем, сейчас я не доверю вам и этого.
Вытянутое бледное лицо Беккера было похоже на гипсовый слепок. Но, выслушав с виду спокойно все обвинения в свой адрес, он вдруг прорвался:
— Господин генерал, господин генерал, но у меня документы из дивизий. Я был во время боя в штабе полковника Нельте, и начальник разведки дивизии подтвердил, и артиллеристы тоже подтвердили.
Мильдер перебил его, сделав резкий жест рукой:
— Хватит морочить мне голову! Я не ребенок. Я не желаю слушать ваших оправданий. Вы подвели меня, корпус. Опозорили честь мундира великой армии. Приказываю вам сдать личное оружие дежурному по штабу. И передаю дело в военно-полевой суд. Идите, господин Беккер.
Беккер покачнулся, сделал движение, будто хотел подойти к генералу, но тут же быстро повернулся кругом и вышел.
Мильдер подошел к сейфу, достал бутылку, коньяку, онемевшими, непослушными пальцами открыл пробку и плеснул в рюмку. И тут же за дверью раздался выстрел. Бутылка выскользнула из рук, зазвенела разбитая посуда, и ручеек янтарной змейкой прополз по карте, в нос ударил знакомый запах спирта и дубовой коры. Мильдер машинально схватился за пистолет. В двери показался адъютант.