— Смилуйтесь, барыня! Не губите! Я их купил по двадцати!
— Ты крепко переплатил, — отвечала Варя. — Эти кони не в такой цене.
— Ваша светлость! Да вы же сами смотрели лошадок! Самому старому и четырёх годов нет. Какие же оне одры! Помилуйте… По двадцати пяти отдам… Себе в убыток!
Господи! Как они торговались. Минут двадцать. Мужик орал, стучал себя в грудь и тут же кланялся. Божился, и даже всплакнул.
Сошлись на двадцати одном рубле серебром за голову. И это с уздой.
— А где тут можно купить сбрую? — спросила Варя.
— Так у меня же и можно! — подпрыгнул Шалаев.
Ещё и за сбрую на пароконные телеги потратили двенадцать рублей.
Привязали приобретённый табунок на длинных недоуздках к телеге и повели его в «гостиницу».
На весь шопинг ушло часа три.
И тут Соколов задумался:
— Варя, ну ладно — ты на двуколке, я на одной этой раскоряке… А вторым транспортом кто рулить будет?
— А никто. Привяжем к телеге бескучерную пару, пойдут сами.
— Слушай, а где ты научилась разбираться в лошадях?
— У меня дед, Панов, Венедикт Михайлович, был страстным лошадником. Маменьке и папеньке недосуг было заниматься мной, вот я и крутилась подле деда.
— А родители чем были заняты?
— Они занимались этой… Забыла, как это у вас говорят… Ну…
— Фигнёй страдали, что ли?
— Да-да! Вот именно! Ею они и страдали. А Венедикт Михайлович был серьёзным человеком, наследным дворянином, богачом и меценатом. Царствие ему небесное…
Перекрестилась на маковку церкви.
— Ну ладно, попроси конюха, пусть он поможет тебе запрячь, да поехали.
Варвара расплатилась за работу с конюхом. Тот принял оплату, слегка опешил, потом заметался, засуетился. Начал лихорадочно поправлять на конягах сбрую, помчался бегом, открыл пошире ворота, и долго стоял, кланяясь вслед каравану.
Так, в сцепке, и пошли из Архангельска.
В десяти километрах, на лесной дороге, решили переместиться.
Вломились в лес всем караваном. Посчитали — надо восемь грузовых маяков и два пассажирских. Ну, маяки на малые колбы, — это ладно, они есть. А где взять ещё шесть на крупногабаритные объекты?
Денис усмехнулся:
— Задача с волком, козой и капустой…
— Ты это о чём?
— Задача есть такая. Потом расскажу… Давай-ка, радость моя, отправляйся домой, прими Жасмин и двуколку. А потом попроси у Рыжова маяков на грузовой спотресейфт, и с ними переходи сюда. Договорились? Давай.
* * *
Месяц прошел в хлопотах.
За этот месяц Гагарина всё же отучила Машу постоянно кланяться и обращаться к ней — «матушка». Все, кому не лень, образовывали Марию Прохорову, рассказывали ей об устройстве мира, государства и человека.