Я удивлена, что горе, вызванное смертью Терезы, не потрясает меня, хотя образ ее безжизненного тела еще свеж в моей памяти. Как я могу горевать, если она умерла с великой радостью? Вместо печали я чувствую странное спокойствие. Я поверила, что Бог забирает к себе тех, кого поразило безумие. Возможно, он не станет наказывать их за то, что они так слабо держались за дарованную им жизнь. Возможно, это означает, что мой муж, Гамлет, покоится с миром, и меня это утешает. Никакие страхи не тревожат мои мысли, покой окутывает меня.
Твердая рука сжимает мое плечо и рывком выводит из этого спокойного состояния. Это Маргерита, которая вошла в мою комнату бесшумно, как обычно. Она принесла маленький бювар с принадлежностями для письма.
– Я постучала, но ты меня не слышала. Прошу тебя, прости меня за вторжение. Мое дело не может ждать, – говорит она голосом одновременно тихим и настойчивым. Занимая такую должность, она привыкла все делать по-своему.
Сначала я подумала, что епископ уже узнал о рождении Гамлета и принял решение насчет моего будущего. Я не подготовилась к этому дню, но бояться не стану.
– Меня приказано выдворить из Сент-Эмильона? Я должна быть готова уйти сейчас же? – спрашиваю я, сажусь, и беру на руки Гамлета.
– Нет, не в этом дело.
Мне становится немного легче, но все еще мучит любопытство. Маргерита ждет приглашения остаться. Я киваю головой на табурет, предлагая ей сесть. Усевшись, она открывает на коленях свой бювар так, чтобы на него падали лучи заходящего солнца, и берется за перо.
– Мой долг записать события этого дня и свидетельства очевидцев, так как нужно отправить епископу отчет. Я должна начать сегодня, пока события еще свежи в нашей памяти. Но моя истинная цель – опубликовать историю Терезы для людей. Чудеса этого дня прославят наш монастырь на всю Францию и на весь христианский мир, – говорит она, делая широкий жест рукой. В ее глазах горит энтузиазм.
– Ах, новая история для твоего каталога святых и грешников. Какой будет мораль этой истории?
– Прошу тебя, не смейся надо мной, Офелия, – просит Маргерита почти прежним высокомерным тоном. – Сегодня мы стали свидетелями чуда. Ибо, несмотря на то, что мертвые не воскресли, каменное сердце – мое сердце – смягчилось и радостно приняло милость Господа. Возможно, другие придут к истинной вере, услышав о праведной смерти Терезы.
Ее явная искренность заставляет меня пожалеть о легкомысленных словах.
– В этот пасхальный день, действительно, произошло много странных событий. Но я сомневаюсь, что могу помочь тебе, потому что не понимаю значения всего этого.