- Мы покараем всех! – рыцарь пришпорил верного скакуна – Всех!
На землю падали корчащиеся орки, быстро меняющиеся под воздействием ужасающих болезней. Отрастала бледная шерсть, клыки становились гораздо больше, глаза загорались яростным свечением, хлопьями с губ слетала серая пена.
Гигантский пень быстро удалялся прочь, оставляя за собой безумных тварей жаждущих убивать. И вскоре до их ушей донеслась весть о скором появлении цели – треск деревьев оповестил, что по следу дымящегося пожирателя кто-то идет. И этот «кто-то» очень скоро окажется здесь…
- Я чувствую что-то божественное, дядя Некроз! – оповестила рыцаря Инва, напряженно застывшая на вершине живого пня, молотящего землю черными корнями-щупальцами.
- Что это? Бог? Угроза?
- Нет… какая-то вещь? Это не проклятье… скорее благословение…
- Какого божества?
- Того пока не знаю… но сила очень уж слаба…
- Мы глянем что за диво скрывается в сей снежной тьме! Быть может заберем себе! А может уничтожим! Вперед! Готовь свои болезни, Инва!
- С великой радостью! С огромной радостью! Мы любим, любим убивать!
Накренившись на один особо жестоко обугленный бок, ожившая древесная тварь проламывалась через жидкий заснеженный подлесок, оставляя за собой пятна сажи и куски гнилой древесины. Узловатые длинные корни крушили все вокруг – просто так, без приказа хозяина. Темный пень истекал вязкой смолой, мертвым соком и ненавистью ко всему живому, с особой злобой ломая деревья и вырывая кусты. Такова особенность пожирателей – даже будучи подчиненными чужой воле, они не могут остановиться от попутных разрушений, ломая все до чего смогут дотянуться своими щупальцами. В белом покрывале появилась глубокая грязная борозда ведущая прямо к вулкану – к лежащему у его подножия старому поселению великанов.
Гигантское чудовище не заметило кривоватой, но толстой и крепкой ограды сложенных из ледяных и каменных глыб. Орки любили стрелять из своих черных дальнобойных луков. И великанам пришлось научиться защищаться от прицельного огня. Они построили стену. И пожиратель проломил ее с такой же легкостью, с какой человек разбивает стекло. Под грохот страшного удара повсюду разлетелась ледяная и каменная шрапнель, начавшая жестоко жалить взвывших от неожиданности лесных великанов. Их высокие нескладные фигуры, со слишком маленькими головами и чрезмерно длинными ручищами, заметались между гигантскими шалашами и землянками, спешно хватая дубины и каменные топоры.
Топоры… дубины…
В этой битве размеры решали все. Исполины против колосса. И это если не брать в расчет конного грозного рыцаря и крохотной девчонки. А их со счетов сбрасывать никак нельзя… ибо не успел еще темный пень нанести стегающий удар по первому ряду бегущих навстречу великанов, как бронированный всадник уже смел пятерых врагов, сокрушив их ударами копыт и копья. А радостно кричащая девчонка метко швыряла вниз различные склянки и бутылочки, со звоном разлетающиеся на куски и выпускающие наружу разноцветные дымные болезни, поражающие своих жертв с холодным безразличием, что так хорошо подходило к этой заснеженной местности.