– Заметано.
Он словно в нерешительности покашлял. Да что не так с моим отцом?
– Я сегодня убирался на чердаке, – сказал он, поднимая лист бумаги. – И наткнулся вот на это.
Я вгляделся в слова на листе и разобрал: «Я ненавижу свою соседку».
– Ты нашел мое старое сочинение?
– Я нашел целую тонну твоих сочинений, – сказал отец. – А потом пошел к тебе в комнату и обнаружил твою э-э… коробку со всеми эссе, которые ты отсылал для публикации, и копии твоих э-э… работ, которые ты отправлял маме, чтобы она прочитала, и я э-э… – Он запнулся, а затем неожиданно сказал: – Прости меня.
– За то, что ты рылся в моем барахле?
– Нет. – Он улыбнулся и вытер глаза. – Все, что под моей крышей, – это мое барахло. Прости, что заставил тебя выбрать бизнес.
– Дело не только в тебе. У меня это просто хорошо получается.
– Но ты великолепно пишешь, – тоскливо сказал он. – Я уверен, что всегда буду задаваться вопросом, что могло бы быть, если бы в один прекрасный день ты взвалил на свои плечи мой бизнес, но знай – это больше не твоя ноша.
– Я не понял, папа. Что ты пытаешься сказать?
– Что ты совершаешь самую большую ошибку в своей жизни, обучаясь сейчас в бизнес-школе, – сказал он. – Тебе там вообще не место.
– То есть ты хочешь, чтобы я занялся этой, как ты выражаешься, дурацкой писаниной, которой занимаются только изнеженные слюнтяи? – Я улыбнулся.
– Вот именно. – Он рассмеялся. – Я думаю, что твое настоящее призвание именно в этой писанине, и я не хочу, чтобы ты сожалел, что у тебя в жизни не было шанса осуществить свои настоящие мечты, как и у меня…
Я решил не говорить ему, что уже принял решение поступить именно так и еще несколько недель назад написал письмо об отказе от этой тошнотворной программы.
– Что ж, приятно для разнообразия получить твое одобрение.
– Не слишком привыкай к этому. – Он покачал головой, все еще смеясь. – Да! Кстати, не могу поверить, что после всех этих лет и тем более после того, как ты сказал мне, что вы с Рэйчел Доусон наконец-то в хороших отношениях, что вы оба все еще посылаете друг другу эти глупые записочки. Я проспорил твоей маме пятьсот баксов из-за того, что вы двое – великовозрастные раздолбаи, до сих пор не научившиеся справляться со своими разногласиями.
– О чем ты говоришь? – Я насторожился. – Рэйчел послала мне письмо?
– Да. – Он переложил несколько бумажек. – Вообще-то это открытка. Хочешь, чтобы я тебе ее прочитал?
– Да, пожалуйста. – Я жестом попросил его показать мне открытку.
Дорогой Итан!
Я посылаю это письмо на твой домашний адрес, потому что не хочу посылать что-либо в Нью-Йорк (а также потому, что сомневаюсь, что Грег сподобится отправить тебе это в ближайшее время).