В дверь стучатся, я не успеваю подать никакого ответного сигнала, как она открывается. Заходит Виви, несет деревянную тарелку с бутербродом и закупоренную бутыль из янтарного стекла.
– Я – ничтожество. И дура, – заранее соглашаюсь я. – Признаю. Можешь не читать мне лекций.
– Думала, ты устроишь мне скандал из-за того, что я применила магию, – говорит она. – Ту, которой ты сопротивлялась.
– Не надо применять магию против своих сестер, – откупориваю бутылку и делаю большой глоток. Даже не думала, что у меня такая жажда. Пью еще, почти осушаю бутылку одним духом.
– А тебе не следовало пытаться разрубить сестру надвое. – Виви устраивается на подушках напротив моих старых мягких игрушек. Лениво подбирает змею и щелкает ее по раздвоенному языку. – Я думала, что это рыцарство и звон мечей – всего лишь игра.
Помню, как она злилась, когда мы с Тарин поддались очарованию фейри и принялись, забавляясь, подражать им. Венки на головах, стрельба из луков в небо. Поедание засахаренных фиалок и сон с бревном под головой вместо подушки. Мы были всего лишь детьми. Дети могут весь день смеяться, а по ночам плакать, прежде чем заснут. Но увидеть меня с таким же, каким убили моих родителей, мечом в руках и решить, что это шутка… Должно быть, она думает, что у меня нет сердца.
– Нет, не игра, – наконец отвечаю я.
– Не игра, – повторяет Виви, обертывая плюшевую змею вокруг плюшевого кота.
– Она тебе про него говорила? – спрашиваю я, устраиваясь рядом с сестрой на кровати. Так хорошо прилечь. Даже слишком хорошо. Меня сразу же клонит в сон.
– Я не знала, что Тарин с Локком, – отвечает Виви, невольно развеивая мои опасения, что она станет хитрить. – Но я не хочу говорить о Локке. Забудь его. Я хочу, чтобы мы удрали из Волшебной страны. Сегодня ночью.
Эта новость заставляет меня сесть.
– Что?
Моя реакция вызвала ее смех. Какой естественный звук, как он не вписывается в трагедию последних двух дней.
– Я так и думала, что ты удивишься. Послушай, что бы тут дальше ни произошло, ничего хорошего не будет. Балекин – негодяй. И, кроме того, он тупой. Ты бы слышала, как отец ругался по дороге домой. Просто давай убежим.
– Что насчет Тарин? – интересуюсь я.
– Я уже спрашивала у нее и не могу сказать, что она согласна бежать с нами. Хочу, чтобы ты дала мне свой ответ. Послушай, Джуд. Я знаю, что у тебя есть секреты. Ты почему-то болеешь. Ты стала бледнее и похудела, и глаза как-то странно блестят.
– Я в порядке, – возражаю я.
– Лжешь, – отвечает она, но без особого пыла. – Я знаю, что ты застряла здесь, в Волшебной стране, из-за меня. Понимаю, что все самое дерьмовое в твоей жизни случилось тоже из-за меня. По доброте своей ты никогда не говорила об этом, но я все знаю. Тебе пришлось превратиться во что-то другое, и ты это сделала. Я иногда смотрю на тебя и думаю, а помнишь ли ты, что значит быть человеком.