Но потом иду дальше и представляю себя в этом платье, с мечом на бедре, членом Двора, рыцарем Круга соколов. А еще я вижу Кардана – он напротив, у противоположной стены, стоит рядом с королем и потешается над моими претензиями.
Щипаю себя за ногу и жду, пока боль смоет все.
– Придется и тебе, как и всем нам, сносить свои башмаки, – говорит Виви. – Держу пари, Ориана изводится от беспокойства с того момента, когда Мадок подтолкнул тебя в сторону танцев. Боится, что не сможет тебя остановить. А самое страшное – вдруг ты хорошо проведешь время?
Ориана поджимает губы.
– Это, во-первых, несправедливо, а во-вторых, неправда.
Виви закатывает глаза.
– Было бы неправдой, я бы не смогла это сказать.
– Хватит! – Мадок хлопает ладонью по столу, и все вздрагивают. – Коронации – такое время, когда возможно многое. Грядут перемены, и прекословить мне неразумно.
О ком он говорит? О принце Даине? О неблагодарных дочерях? Или обо всех сразу?
– Вы боитесь, что кто-то еще попытается захватить трон? – спрашивает Тарин. Как и я, она воспитывалась на стратегиях, ходах и контрходах. Но в отличие от меня у нее есть тот же талант, что и у Орианы: Тарин умеет задать вопрос так, чтобы направить разговор в менее опасное русло.
– Беспокоиться стоит роду Зеленого вереска, а не мне. – Вопрос Мадоку, похоже, нравится. – Некоторые из их подданных несомненно предпочли бы, чтобы не было ни Кровавой короны, ни Верховного короля. Его наследникам нужно уделять особое внимание тому, чтобы армии фейри были всем довольны. Опытный, умелый стратег ждет подходящей возможности.
– Только тот, кому нечего терять, решится атаковать трон, который защищаешь ты, – чинно говорит Ориана.
– Каждому есть что терять, – возражает Виви и корчит страшную физиономию Оуку. Мальчишка хихикает.
Ориана тянется было к нему, но потом останавливается. Ничего плохого на самом деле не происходит. Тем не менее я вижу блеск в кошачьих глазах Виви и не уверена, что у Орианы нет причины нервничать.
Виви хотела бы наказать Мадока, но все, что ей доступно, это быть занозой в его заднице. А значит, время от времени она мучает Ориану через Оука. На самом деле Виви любит Оука – как-никак он наш брат, – но она не настолько благородна, чтобы не научить его кое-чему плохому.
Мадок улыбается нам всем, являя собой картину общего согласия и довольства. Раньше я думала, что он не замечает всех токов напряжения в семье, но с годами стала понимать, что едва подавляемый конфликт нисколько его не беспокоит, а, наоборот, нравится почти так же, как открытая война.