В платье служанки попасть во Дворец Эльфхейм даже легче, чем войти во владения Балекина. Все, от гоблина до джентри и от смертного придворного поэта до сенешаля, едва удостаивают меня мимолетным взглядом, когда я неловко пробираюсь по запутанным лабиринтам коридоров. Я – ничто и никто, посыльный, достойный внимания не больше, чем механическая игрушка или сова. Безмятежное выражение лица и устремленность вперед приводят меня в покои принца Даина без малейшей заминки, и это притом, что я дважды сбиваюсь с пути и вынуждена возвращаться.
Стучу тихонько в дверь. К счастью, открывает сам принц. Увидев меня в домотканом платье служанки, он удивленно поднимает брови. Как и подобает девушке моего положения, делаю реверанс и на случай, если мы не одни, сохраняю на лице выражение довольной покорности.
– Да? – спрашивает Даин.
– У меня для вас сообщение, ваше высочество, – говорю я, надеясь, что не нарушаю общепринятый этикет. – Прошу уделить мне минуту вашего времени.
– У тебя хорошо получается, – говорит он. – Входи.
Какое удовольствие расслабиться, снять маску, смахнуть бессмысленную улыбку.
Следую за принцем в его гостиную. Повсюду бархат, шелка и парча. В цветовой гамме доминируют малиновый, синий и зеленый, все глубоких, темных тонов, как перезрелые фрукты. Узоры на тканях привычные – замысловатые переплетения веток вереска, листья, которые могут оказаться пауками, если смотреть на них под другим углом, и сцены охоты, где не вполне понятно, кто на кого охотится. Я вздыхаю, сажусь в указанное мне кресло и опускаю руку в карман.
– Вот, – достаю сложенный листок, кладу на изящный столик с резными птичьими лапками вместо ножек и разглаживаю. – До конца скопировать и промокнуть не успела – помешали, так что немного смазалось. – Украденную книгу я оставила с жабой. Не хочу, чтобы Даин знал, что я прихватила кое-что для себя.
Он щурится, стараясь разобрать за пятнами буквы.
– Балекин тебя не видел?
– Его отвлекли, а я спряталась. – Мне не приходится даже врать.
Даин кивает и звонит в маленький колокольчик, возможно, вызывает слугу. Лучше бы кого-нибудь не под чарами.
– Хорошо. Тебе самой понравилось?
И как это понимать? Я не уверена, что знаю. По большей части мне было страшно – что же здесь может нравиться? Но чем дольше я думаю, тем яснее сознаю, что да, приключение, в общем-то, пришлось мне по душе. Едва ли не вся моя жизнь прошла в напряженном ожидании чего-то, какого-то логического завершения происходящего – дома, на занятиях, при Дворе. Страх быть пойманной в роли шпионки стал новым, до того не ведомым ощущением. По крайней мере я точно знала, чего именно следует бояться и что нужно, чтобы добиться успеха. Шнырять по дому Балекина было не страшнее, чем веселиться на некоторых пирушках.