Нос у гоблина слегка подрагивает.
– Ловкий ход. Как только корона будет на вашей голове, сбросить ее не сможет уже ничто.
До этого момента я еще не была уверена, кому предназначен яд. Открываю рот и тут же прикусываю язык, чтобы не сморозить какую-нибудь глупость. Разумеется, речь идет о самом Даине. Чьей еще смерти может желать Балекин? Если бы речь шла об особе не столь значительной, он, скорее всего, избрал бы другой, менее дорогостоящий способ.
Даин, похоже, заметил, что я удивлена.
– Мы с братом никогда не ладили – уж слишком он честолюбив. И все же я надеялся… – Он машет рукой, словно отгоняет какую-то мысль. – Яд, хотя и считается оружием трусов, отличается эффективностью.
– А как же принцесса Эловин? – спрашиваю я, не подумав как следует. Возможно, яд предназначен и ей тоже. У такой женщины, как королева Орлаг, отравы должно быть целая тележка.
Мой вопрос остается без ответа.
– Может быть, Балекин планирует жениться на ней, – говорит Таракан, к нашему с Даином удивлению. И, видя реакцию, пожимает плечами. – А что? Если он не позаботится о хорошем прикрытии, то станет следующим, кто получит нож в спину. А что касается женитьбы на сестре, то такое у джентри уже случалось.
Впервые за время разговора Даин позволяет себе рассмеяться.
– Если он женится на ней, то получит нож в грудь.
Эловин всегда казалась мне женщиной мягкой и доброй. И теперь я снова сознаю, как мало на самом деле знаю о мире, в котором собираюсь прокладывать путь.
– Идем. – Таракан жестом предлагает мне встать. – Пора тебе познакомиться с остальными.
Бросаю просительный взгляд в сторону Даина. Не хочу идти с гоблином, которого только-только встретила и которому еще не вполне доверяю. Даже я, выросшая в доме военного, боюсь гоблинов.
– Пока ты не ушла… – Даин поднимается и подходит ко мне. – Я обещал, что никто, кроме меня самого, не сможет принудить тебя делать что-то вопреки твоему желанию. Боюсь, мне придется исполнить это обещание. Джуд Дуарте, я запрещаю тебе говорить вслух о том, что ты служишь мне. Я запрещаю тебе выражать это письменно или песней. Ты никогда и никому не расскажешь о Таракане и других моих шпионах. Ты никогда не раскроешь их секреты, места их встреч, их убежища, квартиры. Пока я жив, ты будешь исполнять это требование.
На шее у меня бусы из ягод рябины, но от магии гейэс они защитить не могут. Это не обычные чары и не простое волшебство.
Бремя заклятия обрушивается на меня, и я знаю, что, если только попытаюсь заговорить, губы не смогут оформить запретные слова. Мне это сильно не нравится. Ужасное, неконтролируемое чувство заставляет рыться в голове, искать способ обойти эту заповедь, но ничего не получается.