Но что это даст? Временную отсрочку? Сейчас, когда девчонка находится на поверхности, Луций может нанести удар. Да, это рискованно и опасно, но, как говорил Публилий Сир, нельзя победить опасность без опасности.
Кровь убитых в бункере останется на руках Луция. Ничего, он – римлянин, он выдержит. Предки и боги, в которых он не верит, его поймут.
Ведь долг превыше всего.
Спустившись, Луций понял, что легионеры тоже слышали позывные.
«Центурион, мы должны вернуться!» – прохрипело в динамике.
Луций развернулся, взрыхлив пятками бетонную крошку, ровным слоем устилавшую пол. Кто посмел это сказать? Кто?
– Если мы сейчас вернемся, то все будет зря! – рявкнул он. – Тогда мы точно умрем, все до единого! Мы и все, кто прячется сейчас в других убежищах.
Легионер смотрел на него из-за тонированного забрала. В глазах читалась нерешительность. Он не был трусом, этот легионер, нет. Он просто не видел картину в целом.
А разделяться им сейчас нельзя.
– Мы – римляне, – сказал Луций. – Мы не отступаем и не сдаемся! Ты римлянин или трусливая тварь, солдат?
Легионер вытянулся по струнке.
«Я – римлянин, центурион», – отчеканил он.
– Тогда подбери сопли и сосредоточься на цели. Сейчас пришельцы не ждут от нас удара. Они следят за бункером. Мы должны подобраться к ним с тыла. Обезглавить их армию. Всем понятно?
«Да, центурион!» – прогремел хор в динамике.
– Кто вы?
«Римляне!»
– Кому вы служите?!
«Императору!»
– Еще раз, не слышу, мать вашу!
«СЛУЖУ ИМПЕРАТОРУ!»
Луций кивнул и обратился к марсианину Энцо.
– Где она может быть еще?
На этот раз они сами не лезли, пустили разведку. Дрон облетел здание кругом и нырнул туда, где была булочная. Когда-то в ней работала Сорок Пятая, теперь же обугленные помещения пустовали. Над булочной слоями гнездились рестораны: оконные проемы во всю стену, витражи, мозаичные залы. Дорогое место.
Было. Сейчас даже вывесок не осталось, сгорели.
Дрон поднялся выше, еще выше… И вдруг дернулся, словно что-то перехватило над ним контроль. Ударился об стену, проскрежетал корпусом, со всей силы врезался в бетон и отключился.
Луций почувствовал, как по спине поползли мурашки.
Это была Сорок Пятая. Точно она.
Он достал распылитель из кармана на рукаве и снял его с предохранителя.
– Пошли.
* * *
Верхний уровень – плохое место для прогулок.
– Первый, Пятый! Движение на счет три, – горло уже болело от крика. – Раз!
Нужно перебежать на ту сторону, через излинованный утренними лучами перекресток. По бокам стреляют машины, с тыла подходит еще одна. Плохое место для прогулок.
– Два!
Если повезет, в живых останутся трое.