— Разве у тебя нет никаких тайн, которыми ты не хочешь делиться? Может, потом, но не сейчас?
Перед глазами Эллиса мелькнул образ Айсли, болтавшегося на веревке под крышей гаража, и он медленно кивнул.
— Что ж, тут не поспоришь.
— Если тебе станет легче, — мягко добавил Пакс, — я никогда никому об этом не рассказывал. Но если когда-нибудь соберусь, то только тебе, Эллис Роджерс. Ты не станешь меня осуждать. Не так, как другие… Может, однажды ты поделишься со мной своей тайной. А я расскажу тебе свою.
Эллис кивнул. Он сомневался, что сможет рассказать Паксу о сыне. Посредник его не поймет.
— Значит, теперь будем искать этого Рена?
— Искать его буду я, — решительно заявил Пакс. Будто вызов бросал.
— То есть?
— Это моя обязанность. Посредник должен хранить мир. Я не позволю этим людям продолжать убивать.
— А как же я?
— Они за тобой охотятся. Глупо тащить тебя с собой. — Пакс отложил подушку в сторону и поднялся с дивана. — Это опасно, Эллис Роджерс. Ты не должен рисковать. Посредник здесь я.
— А я инженер. Скажи-ка, у тебя есть пистолет?
— Разумеется, нет. — Пакс бросил взгляд на кобуру, и по его лицу скользнула тень пережитого ужаса.
— Думаешь, у кого-нибудь еще в Полом мире есть оружие?
— Нет.
Эллис улыбнулся.
— Тогда будем считать, что я супермен.
— Кто?
— Вымышленный персонаж, наделенный сверхъестественными способностями. Почти непобедимый.
— Почти?
— Так, ерунда. Я слишком стар и болен, чтобы пускаться в бега.
Взгляд Пакса смягчился.
— Я не хочу, чтобы ты пострадал.
— Супермен неуязвим! — Эллис стукнул себя по груди.
Пакс недовольно посмотрел на него. Наверное, не понял шутки.
— Пойдем туда вместе. Нравится тебе или нет, а мы теперь одна команда. Хороший коп и плохой коп.
Пакс кивнул.
— Ты очень странный человек, Эллис Роджерс, — сказал он и, помолчав, добавил: — Но мне это нравится. Только надо рассказать обо всем Ча. На случай, если мы вдруг исчезнем в траве, про заговор в Верховном совете должен знать кто-нибудь еще.
— Думаешь, Ча можно доверять?
Пакс улыбнулся.
— Поверь мне, я посредник. Я очень хорошо разбираюсь в людях.
* * *
Очутившись в Гринфилд-Виллидж во второй раз за неделю, Эллис смотрел вокруг совершенно другими глазами. Вместо позабытых следов существования человечества он увидел музей внутри музея. Здесь были собраны предметы американского быта, но, шагая рядом с Паксом по извилистым, усыпанным гравием дорожкам, Эллис вдруг понял, что сама территория музея давно превратилась в один большой артефакт из далекой эпохи. Урны с пластиковыми мешками, стоявшие на главной улице, больше не служили для сбора мусора — теперь они были отгорожены веревками, как памятники древности. То же самое случилось с кассами, банкоматами, таксофонами и туалетами, на которых висели таблички с архаичными фигурами мужчины и женщины. Место, где раньше хранилось наследие прошлого, само стало музейным экспонатом.