Максим сидел на прохладном кожаном диване перед открытой дверью в приемную второго секретаря Райкома и чутко прислушивался к беседе, проходящей в кабинете…
— Вы обязаны выдать мне комсомольскую путевку на строительство Байкало-Амурской магистрали! — внутри помещения звенел смутно знакомый, требовательно — капризный девичий голос.
— Нет, не могу! — басовито звучало в ответ.
— Тогда на возведение Западно-Сибирского металлургического комбината или завода атомного машиностроения в Волгодонске!
— Нет.
— Хорошо, посылайте на любую всесоюзную стройку, в любой город страны! Главное, чтобы работа была тяжелой, интересной и подальше от Москвы!
— Дочка, дорогая моя, какая вам Байкало-Амурской магистраль? Какая всесоюзная стройка? Вам же ещё шестнадцати нет, — ей перечили сразу двое — кто-то ещё был в кабинете секретаря. Но как жалко и глухо звучали мужские голоса! Может, потому, что они пытались её уговорить, усовестить. Ведь должна же быть у человека в этом возрасте хоть какая-то рассудительность и понимание взрослой жизни!
— Я, вам не дочка! (Напрасно они надеялись. Толщину бетона было не пробить). И не ваша дорогая! (Рогами упёрлась в дубовые ворота и не хотела отступать). Я взрослая. И уже перешла в десятый класс. Я комсорг класса! Вы обязаны отправить меня на стройку. Мне, надо!
— Гражданочка, разве можно так? С бухты-барахты, ни с того ни с сего, беспричинно взять и поехать работать на тяжёлое строительство опасного объекта?
— Постойте, товарищи! — упертая активистка хитро зашла с другой стороны. — А как же призывы к нашей молодежи: Дашь БАМ! Шагай вперед молодое племя! Сегодня всё в твоих руках! Только мы сможем построить светлое будущее!
Обладатель более взрослого голоса захрипел, прокашлялся. Он вспомнил, что по инструкции должен набирать кандидатов старше восемнадцати лет, желательно мужчин, имеющих строительную специальность и не боящихся временной неустроенности. Претендентка по всем статьям, не удовлетворяла требованиям инструкции. (Даже если была бы старше и имела законченное среднее образование).
— Знаете, что! — вербовщик внутренне досчитал до десяти. А потом ещё раз до пятнадцати.
— Через год окончите школу и приходите. Вручим вам путёвку на самую большую стройку, расположенную в самой удалённой точке страны. Там где круглый год полярное сияние и полгода не светит солнце… А трудности там такие, что даже у взрослых, матерых мужиков отваливаться руки от работы…
— А, я! — юная активистка — "коммунистка" — строительница светлого будущего густо покраснела, яркие губы ее обидчиво вспухли, она молнией метнула на "старпёра" сердитый недоверчивый взгляд. — Хочу, сейчас! Я должна ехать! И немедленно! Понимаете! Живешь, тут, как в закупоренной банке! Так и жизни не увидишь! Все едут, строят! Люди выбирают профессию своей мечты — бетонщиков… монтажников… лесорубов… А я, в этой Москве… Одна! Как в болоте!!!