- Я говорю о том, что однажды ты выйдешь замуж…
- Я не выйду замуж, не собираюсь становиться проблемой для мужчины, который захочет иметь детей. А я не та, кто сможет подарить ему ребенка.
- Рита, ты иди, отдохни немного, - он вытер ее мокрые щеки. - Но знай, девочка моя, любовь творит разные чудеса.
На это девушка ничего не ответила и, выбравшись из объятий, обула туфли и нашла на комоде свою сумочку.
- Передайте мои извинения своей жене, а Максу… Мы увидимся…
- Что мне ответить им? Я могу сказать, что ты…
- Да, - быстро перебила она, и без лишних напоминаний зная, что является сиротой. - Но не больше.
Иван Сергеевич кивнул и уже через несколько секунд закрывал входную дверь, в которую только что вышла Марго. Тяжело вздохнув, он потер глаза и отправился в кухню к жене и сыну, думая, как покорректнее объяснить сложившуюся ситуацию.
Максим заметно нервничал и курил, а Даша более спокойно пила свой кофе за столом, пытаясь не лезть к сыну с расспросами. Видела, как он переживал, что говорило о том, что эта блондинка ему небезразлична.
- Где она? – Вишневский младший тут же откинул сигарету в пепельницу, бросая взгляд на вошедшего отца.
- Рита ушла, ей нужно немного отдохнуть.
- Папа, а с чего вдруг ты решаешь, что ей нужно? – немного грубо поинтересовался Макс, доставая новую сигарету.
- Потому что я знаю ее лучше тебя. И прекрати курить!
- Что произошло, Ванечка? – взволнованно спросила Ласточка, подходя к мужу, а он обнял ее, успокаивая, и решаясь на трудный разговор.
- Рита, с самых первых дней своей жизни, воспитывалась в детдоме. Она сирота, - огорченно произнес Иван, крепче прижимая жену и чувствуя, как ее тело окаменело. – В этом мире она всегда была сама за себя, ей некому было помочь, и… Вот эта обстановка, она ее пугает. Мы никогда не сможем до конца этого понять, но должны попытаться.
Максим пораженно уставился на отца, не в силах поверить в услышанное, но знал, что врать тому незачем.
- Ее бросили? – сиплым голосом спросил он, желая знать всю правду.
- Да, от нее отказались в роддоме, - слова прозвучали тихо, но резко, да и могло ли быть иначе, когда речь шла о брошенном ребенке?
- Господи… - ошарашенно прошептала Дарья.
- Какого хрена родители отказались от своего ребенка? Разве такое бывает, чтобы человек, женщина, которая носила ребенка под сердцем, отказалась от своей кровиночки? – практически крича от злости, произнес Максим, смотря в глаза мамы, а потом отца.
- Максим…
- Что у них должно было быть в голове, чтобы бросить свою дочь, бросить вот эти полметра счастья, которое рыдает и требует мамину грудь? – он говорил, и Иван впервые увидел в глазах сына подступившие слезы, которые тот даже не собирался скрывать.