— Взять её! — не дал договорить мне Варлас и озвучить, что она сам мне предлагал убийство. — В гарем, запереть в комнате. И осторожно, не навредите ей. Эта рабыня должна родить ребёнка. Будем молиться, чтобы Властелин не умер за это время.
— Варлас, что с Властелином? — прошептала я, отползая глубже в кровать. — Скажи, пожалуйста.
— Уберите её! — закричал тот, замешкавшимся кентаврам и меня тут же скрутили и поволокли в гарем. Под взглядами всех рабынь, протащили по главному залу и кинули в комнату, не забыв ту запереть.
Я и глазом не успела моргнуть, как только что наладившаяся жизнь, треснула. Из-за нелепого обвинения, из-за непонятной хвори, что свалила моего демона.
Нет, я отказывалась верить, что Варлас назвал меня преступницей, убийцей! Это просто импульсивные слова, он одумается, поймёт, что нам нужно объединиться в беде…
Я целый день сидела в своей комнате и смотрела на дверь, ожидая, когда та откроется и появится Варлас, может быть попросит прощения или как-то иначе выразит свою вину… но его не было. Ни днём, ни ночью, ни на утро он не появился. Только рабыня забежала, плюхнула на стол закрытую чашу и чайник с чаем и убежала. Есть не хотелось совсем, беспокойство за Кахнаса убило и аппетит, и сон, и когда к вечеру следующего дня появилась Радидла, я тут же кинулась к ней.
— Что с ним? Радидла, скажи, что он жив, прошу тебя!
— Жив, — вздохнула демонесса и указала на кушетку. — Ложись, я должна посмотреть на ребёнка.
— Проснулся? — спросила я жалостливо.
— Нет.
— Да скажи мне хоть что-то вразумительное! — закричала я.
— Мне нечего сказать, Астрид, Властелин спит, одурманенный сон-травой, и почему-то не просыпается. Видно что-то добавили в неё, но я не нашла никаких следов, чтобы изготовить противоядие, — ответила та, осматривая мой небольшой живот.
Я закрыла лицо руками, чтобы не расплакаться.
— Повелителю я сказала, что не верю в твою вину, но… но он даже слышать не желает. Смерть Властелина никому не нужна, особенно сейчас, когда Адан набирает силы.
— Варлас сам предлагал убить Властелина! Так может это его рук дело? — едко спросила я, смотря в грустные зелёные глаза старухи.
— У повелителя есть свой резон, ведь после смерти Властелина трон станет его, но убивать он его не станет. Повелитель любит брата, он верен ему, а слова… это просто слова.
— Так значит я преступница? Без доказательств, без мотива? Меня просто казнят или что там полагается за такое преступление?
— Пока не родишь ребёнка, тебя никто не тронет, — ответила Радидла. Встала и указала рукой на поднос. — Поешь, ребёнок голодный.