– Наконец я дождался драматурга, который сможет сделать экранизацию романа Жаботинского «Пятеро»…
Польщенный комплиментом, я нырнул в Интернет, открыл «Пятеро» и… ахнул от восторга! Яркая, сочная, густая, колоритная проза, свободная и неспешная, по-тургеневски чистая, по-купрински глубокая и по-бабелевски вкусная, хлынула на меня с первой страницы. Я залпом прочел роман и без остановки ринулся дальше – в «Повесть моих дней», «Самсон Назарей» и все остальное. А потом позвонил Кляйну:
– Извините, Саша, мы не будем экранизировать «Пятеро». Из «Пятеро» мы возьмем только лав-стори автора, наложим ее на его биографию из «Повести моих дней» и сделаем фильм «Юность Жаботинского». Это же драма любого таланта: конфликт юношеской влюбленности-вожделения с призванием и миссией! Приезжайте, обсудим подробности…
С тех пор Жаботинский поселился не только в моем кабинете, а даже в нашей семье, и почти полтора года жена считала, что мы живем втроем. Причем с Жаботинским, говорила она, я провожу куда больше времени, чем с ней…
И правда – я не только несколько раз прочел (причем, с удовольствием) всё (или почти всё), что им написано об одесском периоде его жизни, но еще и слетал в Одессу, где просидел (точнее, простоял) в подвале городской библиотеки над подшивками газеты «Одесские новости» за 1901–1905 годы – там печатались «Вскользь» Альталены. А простоял потому, что, оказывается, газеты в ту пору были по размеру вдвое, а то и втрое больше нынешних, читать их можно только стоя, да и то если эти огромные ломкие газетные листы стопятнадцатилетней давности не рассыпаются у вас в руках…
Впрочем, не стану посвящать вас в свою писательскую кухню, тем паче теперь, когда я уже дописал роман. Скажу только, что одновременно я написал и сценарий для фильма «Юность Жаботинского», и даже либретто одноименного мюзикла, и вдруг…
Вдруг Саша ушел! Да, за десять дней до своего семидесятилетия он лег спать и не проснулся!
Но как же он мог?
У нас было столько планов! Столько проектов! После «Юности Жаботинского» мы должны были делать «Жизнь Трумпельдора», «Любовь Дизенгофа», «Приключения Ицхака Шамира» – серию романов и фильмов под названием «ЖЗС» (Жизнь Замечательных Сионистов) …
Как можно умереть, когда столько дел?!
И как мне теперь одному поднять эти глыбы?
Ведь кто-то (а лучше я) должен сделать фильмы об этих фантастических евреях начала двадцатого века – об Иосифе Трумпельдоре, герое Русско-японской войны, карвалере четырех Георгиевских крестов, а затем командире Еврейского легиона, прообразе нынешней израильской армии, о великих воинах Менахеме Бегине и Ицхаке Шамире, о невероятной «повивальной бабке» Израиля Голде Меир и, конечно, об изумительной лав-стори Меира и Зины Дизенгоф, основателей Тель-Авива. А также о десятках российских евреев, чьими именами названы теперь улицы и площади во всех городах Израиля, и о тысячах тысяч наших безымянных земляков, чьей кровью отвоевана и пропитана эта Святая земля – теперь мы ходим по ней и ездим, растим здесь детей и выращиваем леса и сады…