Правда, неприятной частью тюремного быта была параша. Ее выносили раз в день. Закрывалась она крышкой, однако запах от нее шел еще тот! Наутро после первой ночи в тюрьме его в шесть часов разбудил караульный и велел вынести парашу. Проживая с детства в городе, Владимир привык к ватерклозету и никогда не задумывался, что кто-то должен выносить отходы и мусор. И, как какой-то «барчук», спросил караульного, должен ли он выносить парашу. На что караульный ответил просто и справедливо: «Ваши испражнения, вы и обязаны их выносить». Эти слова караульного стали для Владимира уроком социальной справедливости – стало стыдно, что он выступил таким «барчуком». Он тут же вскочил с койки и, в сопровождении караульного, отнес свой горшок в сортир, где опорожнил и тщательно вымыл под струей чистой воды. С того момента эти походы с парашей стали для него чем-то вроде разведки или развлечения: иногда увидишь что-то интересное, наткнешься на товарища, который несет свою парашу, а то и услышишь или узнаешь, кого еще «свежего» привезли…
И все-таки – нет, он не станет ни новым русским Максимом Горьким, ни тюремным бытописателем уровня Лазаря Кармена. И вообще, все эти страсти – моральные противостояния с охраной, политические диспуты с соседями, даже литературные наброски вроде «Летучего» – все это лишь дневные упражнения для ума и самоутверждения.
А потом наступает ночь, ночь в одиночной камере, ночь наедине с парашей и негасимой газовой горелкой. И тогда…
…позвольте узнать, к какой системе относится одиночное заключение?
Интересно было бы послушать аргументацию и доказательство его воспитательного влияния.
Ибо мне представляется, что с воспитательной стороны одиночное заключение есть колоссальный абсурд.
Человек упал с лошади. Это значит, что он еще не умеет ездить верхом.
И вот его забирают в такое место, где он не видит ни одной лошади.
Для чего?
А для того, чтобы он выучился ездить верхом.
Что же, выучится он?
Нет.
То же самое с одиночным заключением.
Ты совершил преступление: значит, ты не в состоянии хорошо жить среди людей.
И вот мы тебя забираем прочь от людей и в течение долгого времени не дадим тебе видеться и говорить с людьми.
Для чего?
А для того, чтобы ты выучился жить с людьми.
Что же, выучится?
Нет…
Одиночное заключение есть орудие кары, понимаемой как месть, как воздаяние болью за боль.
И это очень умная боль, очень утонченная боль.
Пытку можно вынести, из-под плетей и шпицрутенов можно выйти живым, но в настоящем, полном одиночном заключении человек может сойти с ума…
Даже с точки зрения тюремщика слишком уж нечеловечески свирепа эта медленная казнь.