— Танец страсти, — пробуя на вкус название, которое подходило этому всему просто нереально, — мне понравилось его танцевать с тобой, — мне еще много чего понравилось и очень хотелось продолжения, но у моего мужчины просто сумасшедшая выдержка.
— Мы его с тобой станцуем и не раз, — и почему мои мысли уже совершенно о другом танце, видимо, я думаю постоянно в другом направлении.
— Сейчас? — провокация истой воды, а если взять во внимание, что я тоже решила играть по его правилам и когда говорила, задела своим языком его губы, то его реакция в виде сжимания меня и притягивания к себе вполне закономерна.
Улыбнулась, глядя в его потемневшие глаза — адреналин, удовольствие от осознания своей власти, того как он на меня реагирует, об этом знает каждая женщина, которая, соблазняя мужчину, видит его неприкрытое желание.
— Провоцируешь, — не вопрос, констатация факта, — доиграешься Мика, — чуть порыкивая, или мне показалось, проговорил он и прижал мою голову к своей груди, не давая возможности еще немного пошалить, а после еще руки спеленал своими, потому что они жили своей жизнью. И совершенно самостоятельно начали его гладить везде, где дотягивались, а дотягивались они ой как далеко, — не дыши! — хихикнула; просто, когда тебя прижимают так сильно, логично, что любой вздох, это движенье грудью, — у меня к твоему почти мертвому жениху счет растет не по дням, а по минутам. Пойдем погуляем, подышать хочу, — он отпустил, перед этим погладив по спине, и сам же отошел, тяжело вздохнув и, так, не отпустив одну мою руку, повел подальше от костра.
Гуляли мы долго, разговаривая обо всем на свете, мне казалось, что мы можем говорить на любую тему, за нашей прогулкой мы, наверное, раз пять обошли всю деревню по периметру. Несколько раз брали с собой напитки, но к костру так и не приближались больше, он решил не искушать себя, а я решила не провоцировать. А то играя с ним, каждый раз я все труднее брала себя в руке, он может быть и железный, а я нет!
Под конец нашей бесконечной прогулки по замкнутому пространству мы взяли еды и, уйдя на край деревни, вышли с другой стороны, относительно той, что зашли. Сели на песчаном холме и любовались рассветом, поедая вкусности и кутаясь в плед, где он его раздобыл, я как-то не поняла, а спрашивать не стала, не важно. В пустыне было прохладно, она показывает свою изменчивость, как истинная женщина, поощряя своих детей после тяжелого дня.
Рассвет в пустыне — странное явление, он совсем не такой, как на равнине или в лесу, когда-нибудь я посмотрю рассвет на море. А сейчас, я вроде и смотрела в сторону, откуда поднимается наше светило, но почему-то так и не уловила момент, когда оно взошло, окрасив желтый песок.