Вместо ответа король перевел взгляд на своего советника, и тот, кашлянув, заговорил. Правда, от архимага я услышала не совсем то, что ожидала, да и обратился он вовсе не ко мне.
— Чтобы пробить портал в чужой мир, — заявил своему королю, — Хайден использовал древний родовой артефакт, принадлежащий семейству Гроверов вот уже несколько столетий. Активировать его может только тот, кто носит в себе эту кровь.
— Мне это прекрасно известно, — нахмурился Дункан Гровер. — И еще я знаю то, что долгие годы Амулет Перехода оставался лишь бесполезной безделушкой. Но стоило Хайдену взять его в руки, как артефакт сразу же заработал. Поэтому я не откажусь услышать твои объяснения произошедшему. Как моему сыну удалось активировать Амулет, Артус?
Старик пожал плечами под черной мантией, заявив, что у него пока еще нет ответа, потому что он и сам толком не знает. Но в скором времени он даст своему королю исчерпывающее объяснение.
— После ваших прошлогодних тщетных попыток пробить портал в Заоблачный Мир мне понадобился целый год, чтобы заново зарядить артефакт. Но произошедшее сегодня несомненный успех, ваше величество! Хайдену удалось активировать Амулет с первого раза. Правда, он пробил портал в совсем другой мир…
И тут я не выдержала.
— Так и есть, совсем в другой мир! — заявила архимагу, затем посмотрела на короля: — Понимаю, что у вас потерялась жена, ваше величество, или же … гм… Ну да, жена, — про любовницу вслух говорить не рискнула, боясь нарваться на очередной приступ королевского гнева. — Но я к этому не причастна. К тому же мне всего девятнадцать, — правда, скоро должно уже исполниться двадцать, — так что вряд ли я успела родить вам сына лет так восемь назад, а потом благополучно об этом забыть. Да и с мужчинами у меня не сказать, что особо сложилось.
Вернее, у меня с ними вообще не сложилось.
В детстве для меня существовал лишь один мужчина, которого я обожала, — мой отец. Но он погиб полтора года назад, и с тех пор мне было не до всех этих заигрываний и ухаживаний. Да, ко мне постоянно цеплялись то на работе, то в университете, но я все еще тосковала по папе, так что «брачные игры» вызывали у меня лишь глухое отторжение.
А даже если бы я и захотела, то… Свободного времени у меня почти было. Я работала с утра до ночи почти каждый день, чтобы оплатить простенькое жилье и учебу и кое-как свести концы с концами, потому что помощи мне ждать было не от кого.
Потеряй я работу, тотчас же очутилась бы на улице, потому что квартиру в родном городе у меня отняли родственники. Изменили папино завещание, будто бы он все оставил им. Я пыталась протестовать, истратив на адвоката оставшиеся после похорон сбережения. Но у моих двоюродных тети с дядей сбережения оказались куда более солидными, поэтому суд я проиграла, и они вышвырнули меня на улицу.