После столь многообещающего начала я решил провести полномасштабное исследование с целью получения всей необходимой информации, но сразу предупредил Джона, что подобное исследование имеет целью прежде всего получение научных данных, а не достижение терапевтического эффекта. В этом смысле мое исследование будет подобно тому, что Лурия описал в «Уме мнемониста», а Фрейд – в «Толковании сновидений» (пока я занимался анализом синдрома Туретта, эти две книги постоянно находились у меня под рукой).
Джон приходил ко мне каждую субботу, и я записывал наше общение на два одновременно работающих видеомагнитофона, один из которых был сфокусирован на лице Джона, а другой давал более общий план, где были мы оба.
По пути в мой офис Джон обычно останавливался возле итальянского магазинчика и покупал себе сэндвич и кока-колу. Магазинчик пользовался популярностью и всегда был полон людей, которых Джон потом описывал, точнее – представлял, имитируя их и воспроизводя в лицах прямо передо мной.
Как-то я процитировал Джону Бальзака: «Я выносил в своей голове целое общество».
– Я тоже, – сказал Джон. – Но в форме подражаний.
Эти спонтанные непреднамеренные имитации очень часто содержали в себе черты карикатуры и насмешки, и Джон подчас привлекал к себе удивленные, а то и яростные взгляды окружающих, которые он опять же имитировал и превращал в карикатуру. Слушая рассказы Джона, я начал подумывать – а не выйти ли мне с ним на улицу, чтобы самому стать свидетелем того, как Джон общается с окружающими его людьми?[57]
И все-таки я сомневался, следует ли поступать таким образом – мне не хотелось, чтобы Джон смущался, чувствуя, что за ним постоянно наблюдают (или даже снимают, если мне удалось бы взять с собой «Портапак»), и слишком вмешиваться в его жизнь за пределами тех часов в моем офисе, что мы проводили вместе в субботу. С другой стороны, если бы кто-нибудь снял на видео один день или одну неделю жизни человека с таким сложным синдромом, то этой записи не было бы цены. Это явилось бы замечательным антропологическим и этологическим дополнением к клиническим и феноменологическим наблюдениям, сделанным в офисе.
Я связался с группой кинодокументалистов, снимавших фильмы антропологического содержания – они только что вернулись из Новой Гвинеи, – и они заинтересовались идеей снять кино на тему, так сказать, медицинско-антропологическую. Правда, за неделю съемок они запросили пятьдесят тысяч долларов, а у меня их не было – пятьдесят тысяч было больше того, что я мог заработать за год.
Я рассказал об этом Дункану Далласу (я знал, что Йоркширское телевидение иногда получает гранты для реализации проектов научной документалистики), и он сказал: