Удивительно было стоять на мостике буксира и смотреть на побережье. Далеко на востоке вспучивались белые рифы, отмечавшие Рокавей-Бич – крошечный лоскуток Лонг-Айленда, невидимый за Бризи-Пойнтом. С другой стороны в это ясное утро виднелся не только Статен-Айленд, но даже мерцание окон в Джерси. Нью-Йоркская бухта, разделенная проливом Нарроус. На исходе ледникового периода, как рассказывал мистер Хёкстер, долину Гудзон, от Олбани до Бэттери, заполняло ледниковое озеро. Тающий лед с великой северной шапки заполнял ее все больше и больше, пока вода не вышла через Нарроус в Атлантический океан, который в то время начинался лишь в нескольких милях к югу. На протяжении примерно месяца, пока озеро не осушилось, напор был в сто раз сильнее течения Амазонки. После этого Нарроус стал глубже, а когда уровень океана поднялся достаточно высоко, ледниковое озеро заполнилось снова и превратилось в тот фьорд, которым является теперь. А под голубыми волнами, на которые смотрел Владе, тот прорыв Гудзона оставил подводный каньон, и он до сих пор прорезал континентальный шельф. В молодости Владе даже туда нырял. Это был очень впечатляющий каньон, бороздивший шельф вплоть до вымоины перед абиссальной равниной. И сейчас, обычным осенним утром, вся эта страшная глубина, вся история катаклизмов скрывалась под гладью голубой воды, легонько колыхаемой морским бризом.
Может быть, он сам был озером. Может быть, он сам прорвался через Нарроус. А Айдельба была могучим Атлантическим океаном. И всему этому не было конца. А кто-то еще должен осчастливить «Сизиф». И сделать это вправду было легко, особенно в такое утро, как это.
* * *
Настал день выборов, и Шарлотт победила. Айдельба приехала в город и присоединилась ко всем на праздновании в общей комнате Мета. Она помогла Владе подготовить комнату, а в таком деле, конечно, помощь нужна всегда. Во Флэтайроне тоже хотели устроить праздник и предложили заставить лодками все шесть акров бачино Мэдисон-сквер, чтобы выложить временный пол из платформ и танцевать прямо на воде. Это долго обсуждалось, но в итоге от идеи было решено отказаться как от слишком трудоемкой. Но гулянья распространятся повсюду – на крыши и террасы по всему периметру площади и на крупные суда в бачино. И действительно, в итоге между восемью баржами и зданиями вокруг площади проложили трапы, по которым всю ночь потом ходили веселящиеся люди. Некоторые даже умудрились упасть в воду.
Сама Шарлотт не показывалась до полуночи – в тот день ей пришлось работать в своем обычном режиме. Вернувшись, она оказалась не рада, что ее режиму суждено нарушиться, но еще сильнее ее раздражало, что это навсегда. Она предлагала и дальше возглавлять Союз домовладельцев, совмещая это занятие с работой в конгрессе – это, по ее словам, не запрещалось, – но большинство надеялось, что она все-таки придет в себя и поймет, насколько это непрактично. Не говоря уже о возможности конфликта интересов.