– Мистер Хёкстер, мне кажется, это киты Мелвилла! Они приплыли за ним!
– Интересная мысль, – улыбнулся Хёкстер.
Пролетая на север над Гудзоном, они видели, что берег Джерси в преддверии зимы уже обледенел.
– На таких побережьях, как это, у нас больше всего шансов увидеть жилища бобров или ондатр, – сказал Хёкстер, не отрываясь от телескопа. – Присмотритесь к ним.
Мальчики на какое-то время этим занялись, но потом стали снова рассматривать город. Большинство причалов уже восстановили, и они теперь тянулись вереницей вдоль берега Манхэттена. Высотки аптауна сверкали изумрудными, лимонными, бирюзовыми и фиолетовыми красками.
– И где ваше болото? – спросила Амелия.
– Возле того высокого тощего здания, – сказал Роберто.
– Ах, высокого тощего здания? Ну да, это же такая редкость!
– Ой, точно. У фиолетового. На востоке от него. Раньше там был ручей. Там должен получиться хороший солончак, и можно построить пару платформ мистера Гэрра, чтобы его изучать и за ним ухаживать.
– Я рада, что вы этим занялись. Но разве вы не должны быть взрослыми, чтобы владеть собственностью?
– Не знаю. Но мы же как холдинговая компания.
– Я думал, у вас институт, – проговорил мистер Хёкстер.
– Вы же тоже состоите! И да, так и есть. Манхэттенский институт изучения животных.
– Я думал, это Институт Стефана и Роберто, – сказал Хёкстер.
– Так только вы его называете. Я хотел назвать Институтом бездомных животных, но за это не проголосовали.
– Потому что у животных всегда есть дом, – который раз объяснил ему Стефан.
– Так это правда, что эти высотки сейчас почти все заселены? – спросила Амелия, отвлекая их от незавершившегося спора.
– Я слышал, что да, – ответил мистер Хёкстер. – Новый налог на отсутствие оказался довольно действенным. Из-за него и налога на капитальные активы владельцам приходится либо их занимать, либо продавать тем, кто займет. И вроде бы по новому городскому закону запрещается, чтобы жилье в них стоило слишком дорого. Даже сама мэр этим воспользовалась. Я читал, что на одном этаже в кластере Клойстер можно расселить до шестисот человек.
– А как они добавляют сантехнику на такое количество людей?
– Должно быть, протягивают наружные трубы.
– Выглядит странно.
– А мне эти высотки нравятся. Раньше они казались жутковатыми, такие все ровнехонькие, плавные. Им не помешает немного новых деталей. Немного Нью-Йорка.
– И сточных труб!
– Вот и я о том же.
– А мне нравится, что они плавные, – сказала Амелия. – Нью-Йорк всегда был плавным.
С их высоты люди, толпящиеся на тротуарах и площадках аптауна, казались размером с мелких муравьев.