- Ошибаешься, Василь! Я ничего не забыл. Просто сплетни, интриги и демонстрация своих нарядов и драгоценностей - ни что иное, как лицемерие, лесть и фальшь. Где ты видел интриги без лицемерия, лести и фальши? То же самое - сплетни.
- Это так. Но вот что касается драгоценностей, то они, как правило, настоящие.
- А это ещё неизвестно!
Раут, на котором прозвучал столь критичный диалог, происходил в июне 1854 года в петербургском доме Марианны Пилевской - польской подданной, устраиваемом по случаю её приезда в Россию. Сей дом, ещё не так давно находившийся в полуразвалившемся состоянии, она получила в наследство от своих российских родственников. Благодаря своим деньгам, госпоже Пилевской за весьма короткое время удалось восстановить дом и обставить его по своему вкусу. Впрочем, хорошим вкусом эта дама не отличалась, о чем свидетельствовали неудачно подобранные тона обоев, холодный интерьер комнат и массивная, дорогая, но какая-то неуклюжая мебель. Помимо хорошего вкуса, которым госпожа Пилевская не отличалась, она к тому же не блистала умом и манерностью, зато славилась своей лестью, подражанием за знатными особами и транжирством. Устраиваемый раут был под стать своей хозяйке - пышный, скучный, глупый. Во всяком случае так считал граф Владимир Вольшанский, который сетовал на своего друга, затащившего его сюда.
Графу Владимиру Вольшанскому на вид было от тридцати пяти до сорока лет. Он был строен, обладал приятной внешностью и прекрасными манерами. Черты его лица были правильными и утонченными: небольшие темно-карие глаза, прямой нос, невысокий лоб, среднего размера губы. Его черные волосы с едва заметной, легкой проседью были прибраны по моде того времени: укорочены на затылке и висках и уложены спереди.
Друг Владимира Вольшанского Василий Узоров был несколько моложе его. В отличие от Владимира, он был не так строен, обладал не такими прекрасными манерами и не такими правильными и утонченными чертами лица, но отличался большей жизнерадостностью, энергией и оптимизмом.
- И все же в подобных торжествах имеется и приятная сторона, возразил Узоров. - Где ещё можно увидеть столько прекрасных дам?
- Я уже вышел из того возраста, когда принято волочиться за дамами.
- Что за вздор! Сорок лет - самый расцветный возраст для такого мужчины, как ты: с титулом, богатством и положением. К тому же, ты уже пять лет как овдовел. Пора бы подумать если не о хорошей партии, то хотя бы о прелестной любовнице.
- Благодарю за совет.
В этот момент восторженно прозвучал голос хозяйки: