- О, княгиня! Как я рада вас видеть!
Взоры всех присутствующих обратились на вновь пришедшую особу, которую госпожа Пилевская назвала "княгиней". Утонченная и изящная дама лет тридцати - тридцати пяти, одетая по последней моде, подошла к госпоже Пилевской и приветственно наклонила голову.
- La mien cher!2 - не убирая своего сияющего восторга, сказала госпожа Пилевская. - Как всегда ослепительна, очаровательна и элегантна! Какая честь для меня видеть вас на своем рауте!
Марианна Пилевская была слишком щедра на всевозможные похвалы и лестные отзывы, которые порой бывали неуместны, лживы и вызывали раздражение. Но на сей раз её похвалы как никогда соответствовали действительности. Княгиня, действительно, была ослепительна, очаровательна и элегантна. Княгиня принадлежала к числу тех женщин, которые очень бережливо и заботливо относятся к своей внешности. Причем подобная бережливость и заботливость исходит не столько из желания нравиться, сколько из правил соблюдения чистоты, порядка, здорового образа жизни, привитых ещё с детства и усовершенствованных с годами. Таким женщинам удается обмануть время и замедлить ненавистный процесс увядания. А если при этом природа одарила их красотой, то эта красота к тридцати - тридцати пяти годам приобретает особую выразительность и оформленность. Именно такая красота наиболее, нежели незавершенная прелесть юности, привлекает мужчин. И именно такой красотой обладала княгиня. Она была стройной, хрупкой, но при этом не казалась слабой. Она свободно и грациозно передвигалась в своем неудобном, но очень красивом серебристо-синем платье с пышным и тяжелым кринолином. Ее черные волосы были аккуратно собраны в пучок и закреплены гребнем на затылке, и далее от этого пучка спускались вниз спирально завитые локоны. Ее драгоценности и прочие детали туалета были прекрасно и со вкусом подобраны к её наряду.
- Кто эта дама? - спросил граф Вольшанский у своего друга, не отрывая взгляда от княгини.
- Княгиня Ворожеева.
- Elle est belle!3 - отметил граф Вольшанский, не скрывая своего восхищения.
- Oh, oui!4 - вздохнул Узоров.
- Отчего сей неуместный вздох?
- Сказать откровенно, Вольдемар, мне не очень по душе твой внезапно разгоревшийся интерес к княгине. Едва она вошла, ты прямо-таки оживился.
- Ты меня удивляешь! Стало быть, тебе не по душе, что я оживился?
- Я бы предпочел, чтобы твоему оживлению способствовала не княгиня Ворожеева, а какая-нибудь другая дама, - сказал Узоров.
- А что не так в княгине? - удивился Владимир.
- Княгиня Ворожеева слишком сложная и непонятная женщина. Такие женщины, как она, усложняют нам жизнь и доставляют постоянные проблемы. А в твоей жизни было достаточно проблем с женщинами.