- Простите, сударыня, я не так умна и образована, как вы. Я совершенно ничего не поняла из того, что вы только что сказали.
- Признаться, я сама не особо смыслю в подобных юридических тонкостях. Но адвокат Корнаев мне разъяснил, если бы Ворожеев совершил преступление недавно, то его бы, вне сомнения, ожидала бы каторга. Но поскольку прошло уже достаточно много лет... Его могут и освободить...
Елизавета не успела договорить. Ее прервал голос Корнаева, неожиданно вторгшийся в их разговор.
- Ни в коем случае, сударыня! - возразил он.
Обе дамы обратили на него свои удивленные взгляды.
- Добрый вечер, Елизавета Алексеевна, добрый вечер, Полина, приветствовал их Корнаев. - Прошу прощения за столь бесцеремонное вторжение. До меня из передней донеслись ваши слова, сударыня, и я не смог удержаться, чтобы их не опровергнуть.
В дверях показался силуэт лакея Елизаветы.
- Простите, ваше сиятельство, - принялся извиняться лакей, - что впустил этого господина без докладу, но вы говорили, что у вас с ним на это время назначена встреча. Я хотел было объявить вам о его приходе, но этот господин оказался проворнее.
- Все в порядке, - ответила ему Елизавета. - У меня, действительно, на это время назначена встреча с господином Корнаевым. Можете идти.
- С вашего позволения, ваше сиятельство, - пробормотал лакей и вышел из комнаты.
- А теперь объясните мне, господин Корнаев, что означают ваши слова, а точнее опровержения? - обратилась Елизавета к своему адвокату.
- Они означают, что никакая давность не распространяется на преступления вашего мужа - князя Ворожеева, - воодушевленным голосом произнес Корнаев.
- Поясните, пожалуйста, - попросила Елизавета.
- Извольте, - охотно согласился Корнаев. - Сила постановлений о давности не распространяется на вину вступивших в заведомо ложный брак и на виновных в присвоении себе не принадлежащего им состояния, должности, чина, ордена, почетного титула или имени. О сем гласит статья сто шестьдесят седьмая "Уложения о наказаниях уголовных и исправительных"24. Давность не распространяется на том основании, что сии преступления являются беспрерывно продолжающимися, доколь виновные не обратились к долгу.
- О, умоляю вас, господин Корнаев, избавьте меня от сих сложных толкований, - вздохнула Елизавета.
- Но вы же сами попросили - пояснить, - сказал Корнаев.
- Да, но простым понятным языком.
- А простым понятным языком - ему не избежать наказания! - сказал он.
При этих словах Полина Солевина облегченно вздохнула.
- Простите меня, сударыни, что заставил вас понапрасну тревожиться, сказал он.