Беги! Беги! Беги!
И я бежала домой.
Объяснила ли я отцу, почему неожиданно бросила работу мечты и заперлась в спальне? Нет. Приступы смущали и пугали меня. Я твердила себе, что нужно просто переждать – это плохой период, пустота, ее следует заполнить. Считалась ли тогда тревожность болезненным расстройством? Если и да, то никто об этом не говорил.
Моя работа и жизнь строились вокруг приступов. Я как-то сумела с собой справиться, познакомилась с молодым человеком и вышла замуж. Выбор оказался неудачным, но к тому времени, когда я это осознала, паника уже заполнила разум понятиями «ловушка» и «беспомощность». Приступы случались чаще, даже в отсутствие чего-либо «страшного». Только что я веселилась с друзьями, а через мгновение мне казалось, что я шагаю в пропасть с крыши небоскреба.
С каждым днем безопасный мир становился меньше и меньше.
С каждым новым приступом я теряла уверенность в себе и соскальзывала в пропасть страха перед страхом. За два года я стала пленницей в собственном доме. Я не могла даже газету с крыльца забрать. Отрицать болезнь стало невозможно.
Лучшая подруга изо всех сил старалась вытащить меня из дома. Однажды она заявила:
– Я везу тебя обедать. Ни о чем не думай. Просто выйди за дверь.
Я не могла этого сделать.
– Я не понимаю! Это всего лишь шаг! Один шаг!
– Это не всего лишь один шаг, – ответила я. – Это – ШАГ!
Я пыталась объяснить поведение родным и друзьям, но даже сама не понимала, что со мной происходит. А потом папа сказал:
– То же самое было у твоей матери.
Мама была «нервной». Она не водила машину, не переходила оживленных улиц и особенно не любила лестницы. Я до сих пор чувствовала на плече ее хватку, когда нам нужно было спуститься в подвал для стирки. Мы спускались медленно, по одной ступеньке. Да, со мной творилось то же самое. Оказывается, мама много лет принимала транквилизаторы, а бабушку лечили электрошоком.
Хотелось бы мне сказать, будто эти откровения принесли мне облегчение, но на выздоровление ушло несколько лет. Я нашла психотерапевта, приезжавшего ко мне домой. Он помогал мне осваиваться на опасных территориях. Большинство людей никогда не узнают, как страшно дойти до магазина, чтобы купить галлон молока для детей. По крайней мере, я надеюсь, они не узнают.
В 90-е годы я прочитала в женском журнале статью о панических расстройствах и показала ее своему врачу.
Через два года я стала пленницей собственного дома.
– У меня именно это, – сказала я. – От этого есть лекарства.
Он отмахнулся.
– Я не могу прописывать лекарства только потому, что вы прочитали статью в журнале.