Забавно также отметить, особенно в русле все нараставшего англо-российского противостояния, тот факт, что наши генералы даже советовались с большим военным авторитетом того времени — английским главнокомандующим, железным герцогом Веллингтоном. И Веллингтон также высказался в пользу зимних походов, мотивируя это тем, что при прохождении через безводные степи вода будет всюду под ногами в виде снега. Словом, вопрос решился в пользу зимы.
В удаче предприятия никто не сомневался: хивинцев считали не воинственными, в верность войска из туркмен не верили, в верность артиллеристов из русских пленных — еще менее, хивинского оружия не боялись, зная, что огнестрельного оружия в Хиве мало, что порох плохой и что ядра не отвечают калибру орудий и потому загоняются с войлоком. Весь вопрос состоял только в том, как добраться до этого разбойничьего гнезда, а уж в том, чтобы разнести его, никто не видел проблемы.
Англичане впервые узнали о подготовке экспедиции Перовского в Хиву летом 1839 года, за три месяца до ее отправления. Предупреждение пришло из самой Хивы, от хана, к которому слухи просочились через его разветвленную сеть шпионов. Информацию о готовящемся походе доставили британские агенты, вернувшиеся из Хивы с известием о том, что русская армия — по слухам, до ста тысяч человек — уже готова выступить из Оренбурга. Старший английский офицер в Герате майор д’Арси Тодд немедленно послал курьеров в Тегеран и Кабул, дабы поскорее известить начальство. Одновременно он решил и сам сделать для предотвращения перехода Хивы в руки русских все возможное. Но поскольку свой пост в Герате майор оставить не мог, он решил отправить в Хиву толкового штабного офицера капитана Джеймса Эбботта, велев ему начать переговоры с наступающими русскими от имени хана.
Поскольку согласие хана отпустить всех русских рабов выбивало из рук Санкт-Петербурга предлог для вторжения на территорию Хивы, англичане посчитали, что можно с легкостью устранить угрозу ханскому трону. Эбботт должен был любой ценой убедить хана в настоятельной необходимости избавиться от рабов до того, как Перовский продвинется настолько, что не захочет повернуть назад. Переодевшись афганцем, Эбботт один выехал в раскинувшуюся в пятистах километрах к северу Хиву в канун Рождества 1839 года.
А тем временем все приготовления к экспедиции наконец закончились. Всего в отряде было пять тысяч триста двадцать пять человек при двадцати двух орудиях и четыре ракетных станка. Экспедиция на Хиву выступила из Оренбурга 26 ноября. Войскам, собранным на городской площади, объявили следующий приказ: «По высочайшему Государя Императора повелению я иду с частию вверенных мне войск на Хиву.