— Что привело вас ко мне, шэрд? Надеюсь, дело государственной важности?
— Вы правы, Ваше Величество, — встал на одно колено Филипп. — Даже несколько дел. Первое — я знаю, кто вор. Знаю, о его мотивах и возможностях, — смело глядя монарху в глаза, ответил спецназовец.
— А второе?
— Я прошу у вас разрешения связать свою жизнь с вашим личным слугой Хаизом, — тише добавил Филипп. Монарх приподнял бровь, выражая удивление.
— Почему именно он? — подозрительно поинтересовался Его Величество. — Неужели не нашлось достойного придворного?
— Мне не нужны придворные, — твердо ответил Филипп. — А Хаиза несколько раз едва не лишили чести насильно. И мне бы хотелось прекратить это.
— То есть, вы собрались жениться на нем, чтобы сберечь его девственность? — поразился монарх. — Зачем вам это? А вдруг вы встретите того, кто покорит ваше сердце?
Об этом Филипп и сам думал, причем не один раз. Но пришел к выводу, что Хаиз именно тот, кто подходит ему больше всего: умный, добрый, веселый, тактичный и ничего не требующий — идеальный вариант. Все это спецназовец попытался донести до монарха. Вопреки ожиданиям, Император, выслушав Филиппа, согласно кивнул.
— А сейчас вернемся к первому пункту. Кто вор? — холодно осведомился Величество.
Четверть часа спецназовец рассказывал все, что они с Ричем и Хаизом успели раскопать. Не забыв упомянуть и про попытку изнасилования личного слуги Императора. Во время рассказа шэрда монарх все больше мрачнел, его глаза наливались яростью. В конце повествования владыка вскочил, осмотрел зал, нахмурился и бросил Филиппу короткое:
— Идем!
Они покинули бальный зал под недоуменное переглядывание придворных.
Император привел Филиппа в зал заседаний. Сел во главе круглого стола и милостиво махнул рукой, предлагая шэрду начать. Филипп еще раз обстоятельно изложил свои доводы, объяснил мотив вора, а в конце в красках расписал картину, которую им с Ричем довелось наблюдать, спасая личного слугу Его Величества.
Грохот кулака о стол заставил Филиппа вздрогнуть. Император больше не смог усидеть на месте — выдержка покинула его. Стул с грохотом свалился на пол, но монарх этого не заметил. Он принялся ходить по залу взад-вперед, усиленно над чем-то размышляя. Его брови были сведены к переносице, губы поджаты, руки за спиной. Неожиданно Император остановился.
— Завтра обряд! С Гайром Найтиншайтом я сам разберусь. Можешь идти! — короткими рубленными фразами приказал Император. Филипп, склонив голову, поспешил удалиться. Таким монарха ему еще не доводилось видеть: разьяренного и жестокого.