Петр руками замахал: ему, мол, все равно. Сидел, как на иголках. Мышка заказала медальоны из свинины с сухофруктами, дорогое вино французское, двести грамм "Васпуракана" для старлея. Ела и пила с явным удовольствием, не торопясь перейти к делу. Наблюдала искоса за Кошкиным, который почти не ел ничего; несколько раз давился и откашливался.
— Э-э, Лика! Зачем вы все-таки пригласили меня сюда сегодня? — наконец Петр не выдержал. — Какой интерес могу я представлять для вашей организации? И почему вы мне сами не объяснили, что к чему? Я бы немедля отпустил вашего "мальчика", без долгих разговоров, но вам понадобилось играть со мной в эту длинную "орлянку"! Зачем было глупому Сырцову "ксиву" демонстрировать?! Он, бедный, заикаться начал, вообразил, что его из слежки отчислят!
— Чепуха! Никто его не отчислит! Пошутила я над ребенком взрослым, — Лика с удовольствием отпила выдержанного бургундского, облизнулась по-кошачьи. — Не собираюсь доносы строчить! Помешал он нам одну операцию провести, но не нужно на неопытного сотрудника сердиться, он, напротив, стремился принести пользу отчизне в те минуты, когда задержал Максима: еще бы, тот был так похож на агента Моссада! Шучу…. Не стоило раскрываться перед маленьким мальчиком, понятное дело, но очень хотелось мысленно его по носу щелкнуть, чтобы не зарывался, памятуя о своих родственных связях, которые, в сущности, столь незначительны… А почему вы меня Ликой называете?
— Потому что так, как Сырцов сказал, вас в "ксиве" зовут, — буркнул Петр.
Мышка сделала удивленное лицо. Распахнула сумку, покопалась в ней, на что-то посмотрела. Прочла с некоторым ужасом, что, правда, зовут ее в "ксиве" не Литой, но Ликой, — одну лишь букву изменили, но, тем не менее, как она могла этого не заметить?! Лицо у нее сделалось несколько странным, хмыкнула:
— Однако, ваш Сырцов прав: глаз — алмаз! Далеко пойдет. Что же, будем переходить к десерту и, вместе с ним, к делу. Как вы думаете, товарищ Кошкин, зачем я вас сюда пригласила? Догадываетесь или мне стоит вам намекнуть? Дело, скажу я вам, неблаговидное, но моя цель — совершенно благородная: хочу вас спасти от имевших место наветов ваших сослуживцев.
Кошкин весь превратился в слух. Значит, не ошибся: что-то ей от него нужно. Но, если бы это "что-то", было конкретным подозрением, его бы уже давно повязали. Еще там, на вокзале. Значит, цель девицы явно не в том, чтобы его, бедолагу, с работы снять или что-то на него "навесить". Просто побеседовать пригласили. Да еще какую сотрудницу нашли! Только сейчас Кошкин как следует рассмотрел красное вызывающе-красивое платье, туфли на странных серебристых каблуках, дорогие украшения. Не дай бог, кто из знакомых его здесь увидит: век перед Галочкой не "отмазаться"!