По тому, как скривилось лицо священнослужителя, я поняла, что попала в цель. Заговорщики хотят переманить мормэров на свою сторону. Никто не пойдет за убийцами лэйди, а за спасителями государства встанут многие.
— Лэрд знает о том, что вы задумали? — поинтересовалась я.
Отец Редьярд замешкался с ответом, и малости мне хватило, чтобы догадаться: мои враги действуют за его спиной. Впрочем, мне это никак не поможет. Лэрд далеко, а священнослужитель и те, кто с ним в сговоре, вот они – жаждут расправы надо мной. Когда Анрэй Вестор узнает, что случилось, он, может, и вернет себе власть над крепостью, но ему явно понадобится новая жена, так как со мной будет покончено.
— Как вы осмелились явиться в Кингросс? — спросила я. — Почему вас не арестовали?
— Не надейся на мой арест, — усмехнулся отец Редьярд. — У меня хватает друзей. К тому же крепость захвачена нашими сторонниками. Наместник лэрда смещен. Сейчас Кингросс в нашей полной власти. Кто нам помешает?
— Это переворот!
— Еще нет. Но все к этому идет. Стране не нужен правитель, променявший ее благополучие на женщину. С тех пор, как лэрд связался с тобой, он думает, о чем угодно кроме Абердина. Пора положить этому конец.
То, как свободно отец Ред говорил при страже, убедило меня: заговор обширнее, чем я представляла. Похоже, в нем состоит множество людей, а возглавляет все леди Мелания или ее отец. Пусть ее нет в Кингроссе, но у нее здесь остались верные люди, и она все еще настроена сжить меня со свету.
— Тебя будут судить через несколько дней, — напоследок сказал мне отец Редьярд. — А перед этим состоится суд над твоей сообщницей.
Я испугалась: кто сообщница? Неужели Берта? Меньше всего хотела подставить ее под удар.
— Кто она? — выкрикнула в спину священнослужителю. Мне необходимо было услышать это сегодня.
— Знахарка, — ответил он. — Давно пора отправить эту ведьму на костер.
Не могу сказать, что у меня отлегло от сердца. Берта была вне опасности, но знахарка не заслужила уготованную ей участь. Но я понимала, почему ее торопились убрать. Она слишком много знала.
Я уповала на то, что горожане, которые не раз обращались к знахарке за помощью, вступятся за женщину. Сама я была лишена права присутствовать на суде, не то что выступать в поддержку обвиняемой.
Едва священнослужитель ушел, и я снова осталась одна, как навалились воспоминания. Перед глазами стояли сцены из моих покоев. Эти люди не погнушались убийством, чтобы добраться до меня. Арон – мой молчаливый, бесстрашный воин – мертв. Снег – преданный друг – вероятно, тоже. Их смерти зияли невосполнимыми провалами в моем сердце. А сколько невинных людей умерло, защищая меня? И сколько еще умрет…