Я все болтала, пока мы шли на первый этаж. Лишь в холле, говоря все тише и тише, постепенно умолкла.
Антония стояла около парадного входа, комкая в руках салфетку. Она была очень бледна. Сзади раздались шаги. Я оглянулась: в холл спустились капитан и Магнус.
— Что теперь будет? — спросила я. Голос прозвучал неожиданно жалобно.
— Вы арестованы, мисс Марблек, — просветил меня капитан Картр, — по обвинению в хранении и распространении магической смеси под названием «Чары». И это не розыгрыш. Сейчас вы проследуете за мной в отделение маг-полиции, где вас допросят, а после посадят в камеру.
На середине его речи я выключилась, перестав понимать человеческую речь. То, что говорил капитан, не могло быть правдой. До сегодняшнего дня я в глаза не видела никаких «Чар». Что бы там не нашли, это не мое.
— Звони адвокату! — крикнула я Антонии, когда меня выводили из дома.
— А он у нас есть? — в голубых глазах мачехи не проглядывало и тени мысли.
— Не переживай, — отозвался Магнус. — Я лично позабочусь об адвокате. Мы тебя вытащим.
Мне стало немного легче. Совсем чуть-чуть. Хорошо, что Магнус зашел сегодня в гости. И плохо, что зашел капитан Эрланд Картр.
Я присмотрелась к источнику своих бедствий. Капитан выглядел собранным и деловым. От такого человека снисхождения не жди. Он уже записал меня в преступницы и вряд ли пересмотрит решение. Я вдруг засомневалась, что мне удастся доказать свою невиновность.
После допроса, на котором я ничего толком не сказала, так как говорить было нечего, меня отвели в камеру. Вот уж не думала, что когда-нибудь побываю здесь. Комнатка, забранная решеткой, была тесной и убогой. Совершенно не подходящее место для дочери пэра. Будь отец жив, умер бы от позора.
Я попала в ужасное положение, но как будто этого мало, оно стало еще хуже – явился мэр. Старый лис пронюхал о моем аресте и прибежал на горяченькое. Еще бы! Как упустить такой шанс. Лучше б мне запретили свидания.
Прямо с порога он заверил, что непременно во всем разберется и обязательно заступится за меня. Небескорыстно, конечно же.
— Если отпишешь мне пятьдесят один процент завода твоего батюшки, я с радостью за тебя похлопочу.
Пятьдесят один процент! Аппетиты мэра возросли. Помнится, на маскараде он просил половину и обещал, что мы будет равными партнерами. Теперь же он хочет получить все, да к тому же бесплатно. О продаже уже никто не заикается.
— Подите вон, — произнесла я.
Мой голос был лишен эмоций, но мэр сразу понял, что продолжать разговор нет смысла.