Вечером после короткой артиллерийской подготовки над перелесками прозвучало мощное «ура», но продвинуться наши части не смогли. Повторили попытку на следующий день — результат тот же. Люди были измотаны, боеприпасы подходили к концу.
Автомашины, тягачи и танки остались без горючего. Чтобы боевая техника не досталась врагу, много машин и орудий пришлось уничтожить. Подрывая их, бойцы не могли удержать слез.
В те тяжелые дни нам самим пришлось уничтожить и батарею «катюш», при этом погиб ее командир И. А. Флеров. Люди должны знать, как это произошло.
Появление «катюш» сначала под Оршей в июле 1941 года, потом на других участках Западного фронта ошеломило врага. Немецко-фашистское командование приняло все меры, чтобы уничтожить таинственную батарею и захватить хотя бы одну установку. Но капитан Флеров искусно маневрировал, и многочисленные удары вражеской авиации, охотившейся за его «катюшами», приходились по пустому месту.
В дни, когда 19-я армия пыталась прорваться из окружения, батарея Флерова расстреляла последние снаряды. А противник все наседал, сжимая кольцо окружения.
По приказу командарма М. Ф. Лукина капитан Флеров подготовил установки к подрыву. Но случилось так, что на батарею неожиданно напали немцы. Несмотря на губительный пулеметный и автоматный огонь, капитан Флеров с группой артиллеристов успел выполнить приказ. Так закончилось существование легендарной батареи. Жизнь ее героя-командира оборвалась в момент подрыва последней установки...
В 19-й армии полностью сохранила высокую боеспособность, пожалуй, только 45-я кавалерийская дивизия. Я убедительно просил командарма Лукина разрешить атаковать противника, чтобы пробить путь для всей армии. Но он не согласился:
— Твоя дивизия — последняя наша надежда. Без нее мы погибли. Верю, ты прорвешься, но мы не успеем пройти за тобой — немцы снова замкнут кольцо.
Этот довод, возможно, был справедлив, но нам, кавалеристам, трудно было с ним согласиться. Мы считали, что можно было организовать движение оставшихся боеспособными частей армии за конницей. А в крайнем случае даже если бы это не удалось, то хотя бы сохранилась боеспособная дивизия для защиты Москвы.
Мысль о спасении дивизии не давала мне покоя. На свой страх и риск решил действовать самостоятельно. Так как северо-восточное направление уже было скомпрометировано неудачными атаками армии, мы наметили другое — на Жебрики, почти на запад. К рассвету, расположившись вдоль опушки леса возле Горнова, дивизия была готова к атаке. Впереди конных полков стояли артиллерия и пулеметные тачанки.