— У меня такое ощущение, словно я заново родился, — улыбнувшись, сказал Костя.
— Так оно и есть, — согласилась Женя. — Господь подарил тебе новую жизнь.
— Нашли того, кто это сделал? — постарался, как можно непринужденней спросить Костя, но голос дрогнул, выдав его волнение.
Женя, боясь расстроить мужа, не знала, стоит ли отвечать.
— В тебя стрелял наемник, — поколебавшись, ответила она.
— Я спрашиваю про того, кто нанял этого человека.
Женя отвела взгляд.
«Нет, еще не время, — подумала она. — Он еще слаб. Он не выдержит этого».
Женя вспомнила свое состояние, когда сама узнала про Леонида.
— Почему ты молчишь? — Костя внимательно смотрел на нее полуприкрытыми глазами.
— Пока еще точно ничего не известно, — соврала Женя. — В милиции и прокуратуре говорят, есть несколько подозреваемых, но никого не называют. Объясняют, что это в интересах следствия.
Костя усмехнулся.
— Они всегда так говорят. Работать толком не умеют. Только и слышишь: «Идут активные поиски», «напали на след», а потом «преступникам удалось скрыться», «следствие зашло в тупик».
Женя представила честное упрямое лицо Чернышева, и ей стало стыдно.
— Ты не прав, Костя. Не всегда так.
— Да что тут говорить, — Константин закашлялся.
Женя тревожно посмотрела на него.
— Все, милый, хватит, тебе нельзя много разговаривать. Тем более много волноваться. Полежи лучше спокойно. А еще лучше — попробуй уснуть.
Костя приподнял руку и погладил ее по щеке.
— Как скажешь, моя.
Женя взяла его руку и поцеловала каждый палец.
— Я люблю тебя.
Костя улыбнулся и закрыл глаза.
— Сегодня Татьяне Матвеевне звонила, — вполголоса заговорила она. — Иришка там совсем соскучилась. Домой рвется. Говорит, не может больше без нас с тобой. Очень обрадовалась, что ты выздоравливать начал. Я тоже соскучилась. Думаю завтра за ней съездить. Теперь уже можно.
В знак согласия Костя крепче сжал ее руку.
— Если получится, мы завтра придем к тебе вместе. Представляю, как она обрадуется… Костенька, я так счастлива! У нас опять все будет хорошо!
— Конечно, моя, — Константин подставил губы для поцелуя.
Свет в добротной таежной избе, несмотря на поздний час, ярко горел. Хозяйке не спалось. Да и гости — дед Антон с древним старожилом из соседней деревни Игнатом — уходить не собирались. Старики оживленно спорили, что-то доказывая друг другу и Ане. Хозяйка, погруженная в себя, пила крепкий чай с травами, изредка кивая в знак согласия, когда вопрос одного из спорщиков был обращен непосредственно к ней.
— Что бы мы там не говорили, — сдался, в конце концов, дед Антон, — кем бы волчара этот не был, чертом в волчьей шкуре или оборотнем, а бед он натворил немало.