Сквира покосился на лейтенанта, сидевшего по другую сторону стола. Вот, значит, как его зовут!
— Так точно, — буркнул он. Браться за расследование в одиночку, при сомнительной помощи провинциального милиционера?
— Значит, вы перезвоните? — продолжала секретарша. — Кирилл Олегович очень ждет вашего звонка. Вы ведь сможете, да?
— Так точно, — неуверенно повторил капитан.
— Как замечательно! Приятного вам дня, Северин Мирославович!
Сквира положил трубку на рычаг. Постоял еще несколько секунд, глядя в стену, потом повернулся к столу и немедленно наткнулся на испытующий Ленинский прищур.
Они находились в Ленинской комнате, и вождь пролетариата был здесь повсюду. Два портрета Владимира Ильича украшали стены, большой гипсовый бюст стоял в углу, на столе гордо возвышался маленький бронзовый бюстик, кумачовые транспаранты с Ленинскими цитатами отдыхали от демонстраций за шкафом.
Напротив капитана висела огромная картина с традиционным сюжетом о ходоках. Вождь мирового пролетариата, однако, не торопился говорить с тремя мужиками, пришедшими к нему из далеких далей. Голова Ильича была повернута к ним, но смотрел он на Сквиру. Смотрел неодобрительно, даже осуждающе. От его взгляда не могли укрыться ни усталость в глазах, ни неуверенность в голосе, ни опасливая осторожность в разговоре…
— Вы тоже не можете догнать, — вдруг сказал Козинец, — как вор просек, что монеты ценнее радиолы? Радиолу же он не стащил!
— Ну… — Сквира почесал затылок. Его мысли витали довольно далеко от радиол, и теперь он не совсем понимал, о чем завел речь лейтенант.
— И я о том же… — вздохнул Василь Тарасович. — Как случайный вор мог допереть, что монеты из брошенных альбомов дешевые, а из тайника на кухне — дорогие?
— Преступники разбирались в нумизматике, — предположил капитан.
— Ну да. Но этого мало. Ведь спереть коллекцию — только начало. А кому ее сплавить? Обычным людям такое добро на что? Как им объяснить, что позеленевшая медная монетка стоит не рубль, и не два, а десятки, а то и сотни рублей? Да и на кой эти монетки простому смертному? Хоть за десять рублей, хоть за два, хоть за рубль… — Козинец скосил глаза на капитана. — Чтобы загнать такую уйму ценных монет, нужно знаться с фанатиками, с нумизматами. И не с какими-то там, а с богатыми нумизматами! В комиссионку с теми тремя альбомами не сунешься…
Капитан поморщился. Уж не решил ли этот милиционер, что может поразить следователя КГБ своими довольно очевидными выводами?
— Давайте лучше подумаем о монете с трезубом, — сказал Сквира. — Версию, что она сохранилась с гражданской войны, насколько я понимаю, мы не рассматриваем?