А здесь и сейчас перед ней стоял тот, кого она так долго ждала и не чаяла уже когда-либо увидеть.
— А можно… мне с тобой пойти? — спросила она.
— Нельзя, милая, рано тебе еще! — строго посмотрел на нее Михаил. — Я останусь с тобой, пока Январь-Месяц не придет. А это уже совсем скоро будет.
«Действительно?!» — оказывается, надежда уже почти иссякла под толщей страха.
— Но я бы так хотела побыть с тобой подольше, — созналась девушка, почувствовав, как слезы по щекам ее потекли. Слишком большим стало потрясение от встречи.
— И я бы хотел, родная моя, — грустно улыбнулся мужчина. — Ты прости меня, невезучего. Как бы я хотел повернуть время вспять, но изменить ничего не могу.
Что ответить ему на это, Милава не знала. Да и не смогла бы, ведь горло перехватило, и она с трудом сдерживала бурю чувств, что всколыхнуло тепло родной души. Ей так хотелось обнять отца, пусть он был и не из плоти и крови. И боялась этого: вдруг такое запрещено и она все испортит? И вновь останется одна.
— Я очень люблю тебя, доченька, — сказал отец на прощание. — И всегда незримо был рядом. Помни об этом.
Облачко согревающего тепла окутало душу девушки, даря покой. Но это не был бесчувственный покой забвения, когда погружаешься в холод безвременья, понимая, что отныне все для тебя закончено. Наоборот, это тепло родственной души словно придало девушке сил, укрепив в намерении выстоять против темной магии. Сонливость отступила, сметенная волной любви, облегчения и… прощения.
— Спасибо, — только и смогла прошептать Милава, задохнувшись от переполняющей ее любви и не находя слов, чтобы выразить ее. Но в ответном взгляде таких похожих глаз светилось понимание, отец сейчас тоже испытывал колоссальное беспокойство. Он и рад был этой встрече и боялся, понимая, что дочь в шаге от гибели.
Для Милавы было невероятно важно услышать это признание, узнать об отце, принять, наконец, случившуюся в их семье трагедию. На какое-то время чувство благодарности и облегчения затмило даже тревогу за Месяца и страх собственного угасания.
Отец вернул ей надежду. И, словно почувствовав это, душа девушки встрепенулась, прислушалась…
Вдруг из дальней дали, разрывая окружающую тьму, донесся призыв.
— Милава… меня?! — словно спрашивал о чем-то издалека голос Яромира. — …милая… тебя!
Глянув в направлении звука, Спутница заметила яркий лучик света. Свет надежды!
— Иди к нему, он поможет, — улыбнулся Михаил, отступая и сразу же бледнея на фоне тьмы. — Теперь тебе нечего бояться. Верь мне, доченька, и доверься Месяцу.
— …пожалуйста, очнись! — продолжали доноситься обрывки слов Января, но девушка замерла на месте, не решаясь отвернуться от отца.