Генри поднял глаза. Король иронически улыбался. Джон Ивлин барабанил пальцами по столу.
— Да? — сказал король. — Да? — Он усмехнулся.
— Ах, стар я стал, стар! — простонал Генри. — Все это выдумки. Она была крестьянской девочкой, дочкой бедного испольщика.
Он, пошатываясь, поднялся на ноги и побрел к двери. Его лицо горело от стыда.
— Капитан Морган, вы забываетесь!
— Я… забываюсь?..
— Существуют определенные знаки вежливости И обычай требует, чтобы вы оказывали их нашей особе.
— Молю о прощении, государь. И прошу вашего разрешения удалиться. Я… я болен. — Отвешивая поклоны, он вышел из комнаты.
Король улыбался, прихлебывая вино.
— Как может, Джон, такой большой военачальник быть таким большим дураком?
Джон Ивлин ответил:
— Чего же вы хотите? Не будь великие люди дураками, от мира уже давным-давно ничего не осталось бы. Как же иначе? Безумие и испорченное зрение — вот основы величия.
— Ты хочешь сказать, что я все вижу искаженно?
— Нет, я ничего подобного не думал.
— Следовательно, ты наме…
— Я еще не кончил с Генри Морганом. У него был талант к пиратству, сделавший его великим. А вы тут же вообразили его великим правителем. И сделали его вице-губернатором. Чем уподобились большинству. Вы считаете, что человек, блистающий в чем-то одном, обязательно будет блистать и на любом другом поприще. Если человеку удаются хитроумные механические игрушки, вы уже полагаете, что он способен командовать огромными армиями или управлять государством. Вы думаете, раз вы хороший король, то должны быть хорошим любовником. И наоборот.
— Наоборот?
— Шутливая альтернатива, государь. Словесный выкрутас, чтобы заслужить улыбку, не более того.
— Ах, так! Ну, а Морган и его безумие?..
— Конечно, он дурак, государь, не то он сейчас ковырял бы землю в Уэльсе или ломал камни в рудниках. Но он чего-то хотел и по глупости решил, что сумеет добиться своего. И благодаря глупости действительно добился… отчасти. Вспомните принцессу!
Король уже снова улыбался.
— Мне еще не встречался мужчина, который говорил бы правду женщинам или о женщинах. Почему бы это, Джон?
— Пожалуй, государь, вы поймете, если сначала объясните, что это за царапина у вас под правым глазом. Вчера ее там не было, и она очень похожа…
— Да-да… неловкий брадобрей. Умеете вы, Джон, оскорблять исподтишка. Порой вы даже не замечаете как. Научитесь владеть собой, если намерены оставаться при королевских дворах на долгий срок.
III
Генри Морган восседал в судейском кресле в Порт-Ройале. Перед ним на полу слепящим надгробием лежала глыба белого солнечного света. Бесчисленные мушиные оркестры выводили свои надоедливые симфонии во всех углах обширного зала. Жужжащие голоса адвокатов и стряпчих вели более громкие партии, но в той же тональности. Сонно бродили судебные приставы, и одно дело сменялось другим.