С помощью соседки, миссис Чиддингтон, жившей чуть ниже по улице, она нашла хорошую модистку, у которой были приемлемые ткани, достаточно разнообразные отделки и две дочери, помогавшие ей с шитьем. Эсмеральда без труда обзавелась тремя вечерними платьями с накидками в тон, двумя прогулочными, перчатками, бельем и всем остальным, сшитым как раз ко времени отъезда в дом герцога.
Джозефина помогла ей выбрать ленты, кружева и нить стеклянных бус, немного похожих на жемчуг, которыми она собиралась украшать волосы перед балами. Для ежедневных прогулок в парк или утренних визитов придется обойтись черным бархатным капором и пальто. Они, конечно, не писк моды, но все еще в довольно приличном состоянии.
Эсмеральда улыбнулась своим мыслям и опять раскрыла книгу: «Не принимайте участия в болтовне слуг! Не слушайте сплетни и не повторяйте. Помните: хозяйка дома доверила своих детей вашей заботе, – не разочаруйте ее!»
Дверь в приемную открылась, и, обернувшись, Эсмеральда увидела герцога Гриффина. К ее досаде, первое, о чем подумала, было, что более неотразимого мужчины нет на земле. При виде красавца герцога сердце ее опять закружилось волчком, но тут же явилась вторая мысль: он вернулся, потому что передумал ее нанимать.
От страха у нее перехватило горло и желудок свернулся узлом. Если она больше не нужна ему, что делать? Денег почти не осталось! Неужели он отправит ее в работный дом? Что тогда будет с Джозефиной и Наполеоном? Она захлопнула книгу и поспешно присела в реверансе:
– Ваша светлость.
– Мисс Свифт.
Он снял шляпу и повернулся к камину, прежде чем посмотреть на нее:
– Я прервал ваше чтение?
– Нет, – покачала она головой и, стиснув книгу, опустила руки.
– Хорошо, – кивнул герцог.
Мысли Эсмеральды смятенно метались. Что она скажет, как объяснит, на что потратила деньги? Как оправдает содеянное? Будь она слабой, упала бы в обморок, представив, как придется сказать ему, что часть денег потрачена на уголь и новую одежду для Джозефины, но она не слабая. И доказательством тому служит ее работа в агентстве мисс Фортескью, куда ее приняли вскоре после смерти матери. Эсмеральда знала, что положиться на отчима, все время которого занимало написание стихов и эссе, не сможет. И оказалась права.
Она шагнула к герцогу, пусть и не очень решительно, но нельзя же дать ему почувствовать, что творится у нее в душе. Одно дело – твердить себе, что нужно быть сильной и решительной, и совсем другое – быть таковой, когда смотришь в глаза герцогу.
– Вы решили, что обойдетесь без меня? Нашли более подходящую кандидатуру?