Герцог нахмурился, глядя на нее в упор:
– Вы поражаете меня, мисс Свифт! Не приходилось еще сталкиваться с человеком, который так упорно старался бы отказаться от места в моем доме.
Ее желудок опять перевернулся. Герцог решительно пересек комнату, остановился перед ней и бросил шляпу на стул.
– Обычно желающих работать на меня столько, что им приходится выстраиваться в очередь и умолять о помощи, и только вы стараетесь увернуться. Так вот: это вам не удастся. Мы заключили договор, и я не позволю вам его нарушить.
Слава богу, ее страхи оказались беспочвенными, поэтому она просто сказала:
– Вы очень настойчивы.
– С вами иначе нельзя. Теперь скажите: возможно, у вас появились новые требования?
Требования? Требования у нее есть, это правда, но только потому, что она пыталась убедить его взять в компаньонки сестрам кого-нибудь другого.
– Конечно, нет! Почему вы так решили?
Гриффин усмехнулся:
– Да вот подумал: вдруг вы вспомните, что у Наполеона имеется сестрица и ей тоже необходимо поселиться в Мейфэре вместе с ним?
Эсмеральда улыбнулась, и с губ ее сорвался короткий смешок.
– Сегодня у меня таких ультиматумов нет: просто не ожидала вас увидеть, вот и… Впрочем, не важно.
– Нашли себе замену на время отсутствия?
– Да, – кивнула она, ощущая, как напряжение постепенно покидает тело, а сердце начинает биться ровнее. – Все прекрасно устроилось.
– Дайте угадаю, – протянул Гриффин, складывая руки на широкой груди. – Вас заменит мисс Пенниуэйт.
– Откуда вы знаете? – удивилась Эсмеральда.
– Судя по вашей беседе, мне стало ясно, что у нее не хватает сил справиться с упрямым ребенком, и вам пришлось отправить в тот дом другую гувернантку.
Эсмеральда употребила бы другое слово – «избалованный», – но держала свои мысли при себе.
– Вы совершенно правы, хоть она и старалась справиться с учеником, заставить слушаться.
Эсмеральда поймала себя на том, что смотрит не только на его лицо, но и на широкие плечи и грудь, длинные ноги в блестящих черных ботфортах. Заметила она и медальон, скреплявший борта плаща, очень красивый и затейливый, а присмотревшись, различила букву Г. Тут же воображение подсказало, как она приближается к герцогу и отстегивает резной оловянный диск у основания шеи; позволив черному плащу упасть на пол, развязывает простой узел галстука, снимает его и тоже бросает на пол; закрывает глаза, тянется к его губам своими и с наслаждением ощущает, как он заключает ее в теплые сильные объятия…
В груди росло предвкушение, Эсмеральда непроизвольно подалась вперед, чтобы подступить к герцогу, но вовремя спохватилась и откашлялась в надежде, что жар в ее теле не бросится в лицо и предательский румянец не выдаст.