Она закрыла глаза и снова вздохнула.
Он был прав, утверждая, что ее влечет к нему. Да, это так: влечет, и неодолимо. Оставалось только бороться с этим, отрицать и всячески скрывать от него. Она просто должна думать исключительно о будущем, своем и Джозефины. Судьба дала ей второй шанс, и нельзя его упустить из-за нелепых фантазий о поцелуях герцога и тех таинственных ощущениях, которые он пробуждал в ней. То, что она не потеряла работу после всего случившегося, иначе, как чудом, не назовешь.
Возможно, герцог не такой твердый в своих убеждениях и не настолько беспощадный, как виконт Мейфорт. В любом случае ей придется выдержать всего полтора месяца. Она, конечно, сумеет сохранить присутствие духа, вооружиться здравым смыслом, укротить Наполеона и свои чувства к герцогу.
Стряхнув непрошеные воспоминания об ощущениях от его прикосновений и своих желаниях, Эсмеральда направилась к себе комнату по коридору, заглядывая по пути в открытые двери, и остановилась лишь возле столовой. В центре блестящего полированного стола, окруженного стульями с золотой парчовой обивкой, стояла высокая серебряная ваза с ручками в виде львиных голов. Из той же парчи были сшиты и гардины.
Рядом со столовой находился музыкальный салон. В одном углу стоял рояль, в другом – арфа, а вдоль стен – ряды стульев, словно на сегодня был запланирован музыкальный вечер.
Последней комнатой слева оказался личный кабинет герцога, и первое, что она ощутила, когда вошла туда, было тепло. Здесь разожгли камин, но жар, охвативший ее, происходил из совершенно другого источника. Она словно почувствовала взгляд синих глаз, увидела выражение его лица и ощутила дрожь от его прикосновений.
Эсмеральда огляделась и улыбнулась. Было что-то очень интимное в ее пребывании здесь, но верх опять взяла практичность. Все это необходимо выбросить из головы и постоянно помнить, что она для него просто служанка.
Две стены кабинета занимали полки с книгами. Она так давно не видела столько – с тех пор как вместе с матерью покинула дом виконта Мейфорта, то есть почти пятнадцать лет назад.
Окна имелись только на задней стене. Гардины цвета шоколада были раздвинуты, в комнату вливался солнечный цвет, и пылинки весело плясали в золотистых лучах. Между двумя удобными на вид креслами стоял маленький круглый столик с лампой. Как, должно быть, уютно свернувшись клубочком, сидеть в этом кресле с чашкой теплого шоколада или читать, пока солнце не зайдет, а потом зажечь лампу и продолжать чтение до самой темноты.
На Эсмеральду неожиданно нахлынули сладостные воспоминания юности, когда в таком же доме она жила, а не работала.