– Как я рада! Не думала, что вы заедете сегодня, ваша светлость, – улыбнулась леди Эвелин.
– Я тоже очень рад, – ответил Гриффин, понадеявшись, что лицо его не исказила гримаса. – Не ожидал увидеть вас не в постели, одетой и перед открытым окном!
Подняв коричневый бархатный халат, лежавший в изножье кровати, он положил его тетушке на колени и добавил:
– Не считаете, что при вашей болезни это вредно?
Выцветшие голубые глаза леди Эвелин пристально взглянули на племянника:
– Что именно вредно: подняться с постели или впервые за неделю вдохнуть немного свежего воздуха?
– И то и другое.
– Возможно, вредно. – Она отвернулась к окну. – Я решила, что если уж все равно больно, то пусть будет больно у окна, где я смотрю на голубое небо и вдыхаю свежий воздух, вместо того чтобы день за днем лицезреть четыре стены.
Гриффин поплотнее укутал тетушке ноги в халат.
– В таком случае я прикажу Спарксу поменять мебель, картины, зеркала и все остальное, чтобы радовать ваш взор.
Леди Эвелин улыбнулась и нежно потрепала племянника по щеке, а когда он сел в кресло напротив, заметила:
– Ничего не надо менять. Мне нравится видеть знакомые предметы. Очень люблю наблюдать, как распускаются цветы Фентона, как появляются первые бутоны. К сожалению, пока их нет. Во всяком случае, в окно я ничего не увидела. Полагаю, в этом году он опять выставит на майской ярмарке свои персидские ирисы.
– Он высадил луковицы с таким расчетом, чтобы по крайней мере одно растение зацвело к первому мая.
– Прекрасно. Он опять намерен выиграть, уже пятый раз подряд.
– Не сомневаюсь, что так и будет.
Гриффин мельком взглянул на лицо тетки, половину которого покрывала красная сыпь и волдыри. Зрелище было жуткое. Страшно представить, какую боль ей приходится терпеть, но все же она ни разу не пожаловалась.
– Мне кажется, сегодня вам получше, – солгал он без всяких угрызений совести.
– Вы говорите это при каждой встрече. Хоть я и знаю, что это неправда, все равно спасибо.
– Нет-нет, вы обязательно поправитесь, – возразил Гриффин, хотя мысленно должен был признать, что особенных улучшений не видел вот уже несколько дней. Хорошо еще, сыпь не спустилась ниже.
– Да, конечно, – с тоской вздохнула леди Эвелин. – Доктор, алхимик и аптекарь, которые навещают меня почти каждый день, уверяют, что это пройдет – правда, неизвестно когда, – а пока я продолжаю пить их отвары, наносить на лицо вонючие мази и бальзамы. Они тоже твердят, что я выгляжу лучше, и эта маленькая ложь меня радует.
– Но, слава богу, вы не утратили способности радоваться каждому дню.